Православная инквизиция в России

24 октября 1714 г. в патриаршей крестовой палате собрались архиереи, архимандриты и попы для соборного суда над Тверитиновым и его учениками. Собор перечислил их «богомерзкие и богохульные ереси», трижды пропел им анафему, а затем передал обвиняемых светскому суду. Заклиная «страшным судом божиим», собор требовал от светской власти «сии богоненавистные еретические плевелы конечно истребить не только духовным судом, но и судом гражданским». 30 декабря 1714 г. Фому Иванова подвергли жестокой казни. В Москве, на Красной площади, построили сруб, куда поместили Иванова, и зажгли его. Перед казнью был зачтен приговор. Иванова осудили за то, что он возложил хулу на иконы и мощи угодников, на причастие, был противником церкви, врагом и богоотступником. Сперва сожгли его руку с косарем, которым он разрубил икону, затем в срубе сожгли его самого. При совершении казни Иванов держался с величайшей твердостью и не принес, как от него требовали, покаяния. Суровость наказания Стефан Яворский оправдывал необходимостью «угасить всенародный мятеж», вызванный, по его словам, учением Тверитинова.

Стефан Яворский и другие церковные иерархи настаивали на суровом наказании и Тверитинова как еретика и великого злодея не только церкви, но и государства. Однако вопреки их требованиям Петр освободил Тверитинова от наказания. Его ученика Михаила Косого сослали в Тобольск, а оттуда в Обдорск в крепкое заточение «на хлеб и на воду»²⁰.

Жестокость и непримиримость Стефана Яворского, его «кровожаждущая утроба» вызвали недовольство церковных иерархов, находившихся к нему в оппозиции. Открытое сопротивление Петру в деле московских еретиков вызвало гнев царя. По его распоряжению над «кровожаждущим» инквизитором был назначен «генеральный суд». Его обвинили в злобе, гордости и клевете, в распространении лютеранской ереси и подвергли опале.

Прошло несколько лет, и в 1722 г. вновь запылал в Москве костер. Отставной капитан Василий Левин произносил против церкви «злые и возмутительные слова» и не признавал икон. Подобно Талицкому, он говорил, что Петр — антихрист, и призывал народ не повиноваться ему. Левина подвергли пыткам — подняли на дыбу и дали одиннадцать ударов. Как богохульника и противника власти Левина казнили в Москве, на Болоте: ему отсекли голову, а затем сожгли туловище. Голова Левина была отправлена в Пензу, туда, где он проповедовал свои взгляды. Здесь ее выставили для всеобщего обозрения, на страх другим. Вместе с Левиным казнили еще четырех его сторонников. Их обвинили в том, что они знали об «еретичестве» Левина, но не донесли на него. Их головы были выставлены в Пензе рядом с головой Левина. После казни Синод хотел уничтожить монастырь, где жил Левин, но это требование даже царским палачам показалось жестоким и ненужным²¹. Однако всех монахов монастыря долго содержали под арестом в «земельном хладе».

В 1721 г. в Новгороде судили новгородского дьячка Василия Ефимова за то, что он, рассказывая о виденном им якобы чуде, «вместо славы нанес хулу имени божьему». Несчастного дьячка сожгли публично в Новгороде, о чем сообщил Синоду новгородский архиерей. Но и после смерти дьячок казался церковникам опасным: его останки — голова и кости, способные якобы вызвать в народе «соблазн», по распоряжению Синода были отобраны у родственников и сожжены вторично, а прах был развеян²².

Духовное ведомство всюду видело мятеж против церкви и настаивало на суровых мерах для искоренения «злых плевел». По поручению Синода петербургский митрополит Гавриил представил в Уложенную комиссию 1767 г. свои соображения о том, как бороться с церковными противниками. Гавриил предложил виновных смирять прежде всего публично — одевать в позорную одежду и выставлять как преступников на всеобщее осмеяние. Затем им следовало дать 30 ударов струнными «кошками» о двенадцати хвостах, выжечь каленым железом клеймо - буквы ЗБХ (злобный богохульник) и сослать навечно в каторгу, где использовать на самых тяжелых работах «вместо скотов»23. Жестокость этого наказания Митрополит Гавриил объяснил тем, что отступление от православной церкви, безверие и богоотступничество являются заразой для государства. Предложения митрополита - изувера, одобренные предварительно Синодом, нашли широкое применение. Еще в 1785 г. в местечке Крупца на Волыни крестьянина Генриха Немирича обвиняли в том, что он «безбожный оскорбитель тела и крови Христовой». По настоянию церковников его предали суду, и суд вынес решение: «Отдать его под меч палача... предать тело четвертованию, а перед тем живцом вырвать язык... и драть пасы (полосы) из тела, затем все тело порубить на мелкие куски и раскидать по дорогам в пищу диким зверям»²⁴. Этот зверский приговор был одобрен и представителями церкви.