Православная Церковь и ее отношение к католичеству и экуменизму

Я позволю себе и еще несколько задержаться на практике и учении Древней Церкви. По церковным правилам ариан и несториан при принятии в Церковь не крестили, хотя сначала, когда еще не было соборных определений, некоторые ариан крестили. Ариан хоть помазывали миром, несториан же принимали просто через покаяние и отречение от ереси, по третьему чину. Неужели же ариане, осужденные и отлученные Вселенским Собором, все же оставались членами Церкви? Неужели их иерархия могла свершать крещение и преподавать в таинствах благодать Святого Духа?

Если бы теперь было где-нибудь общество ариан, признали бы Вы его поместной Церковью, имеющей благодатное священноначалие и настоящие таинства? Ведь ариане-то уже несомненные еретики, и ересь их касается весьма существенного догмата, почему и встречена была такой решительной борьбой и осуждением.

Почему же Церковь не совершала над ними крещения, принимая в свои недра? Очевидно, только по соображениям церковной икономии, желая облегчить обращение ариан к Церкви. Принимая ариан без крещения, Церковь нисколько не думала объявлять этим самым, что, ариане, несмотря на свое отвержение истины единосущия Отца и Сына, все же христиане, имеющие благодатную жизнь и надежду на вечное спасение. Мы не можем даже того предположить, если вспомним, как говорят об арианах церковные учители IV века. “Называющие ариан христианами находятся в великом и крайнем заблуждении, как не читавшие писаний и вовсе не знающие христианства и христианской веры… Вместо Христа у них Арий, как у манихеев - Манихей... Как могут быть христианами те, которые – не христиане, но ариане? Или, почему будут принадлежать ко Вселенской Церкви те, которые отринули апостольскую веру?”6. Святитель Афанасий рассуждает и о крещении ариан. “Еретики в опасности уже утратить и самую полноту таинства, разумею крещение. Ибо если тайноводство преподается во имя Отца и Сына, они же не именуют истинного Отца, отрицая Сущего от Него и подобного Ему по сущности, отрицают и истинного Сына, именуют же иного, по собственному их вымышлению”, сотворенного из несущих, то не совершенно ли пусто и бесполезно преподаваемое ими крещение, имеющее только мнимый вид, в действительности же ни мало не вспомоществующее благочестию? Ариане преподают крещение не во Отца и Сына, но в Творца и тварь, в Создателя и в произведение. Как иное есть тварь и иное Сын, так и крещение, мнимо ими преподаваемое, есть иное и не истинное, хотя наружно про износят они, по написанному, имя Отца и Сына. Не тот преподает, кто говорит только: Господи! но кто с этим именем и соединяет и правую веру. Посему и Спаситель не просто заповедал крестить, но говорит прежде: научите; а потом уже: крестите во имя Отца и Сына и Святого Духа, чтобы от научения произошла правая вера, а с верою соединялось тайноводство крещения.

И другие многие ереси, произнося только имена, но мудрствуя неправо, а потому, как сказано, не имея здравой веры, бесполезною имеют преподаваемую ими воду, как скудную благочестием; почему окропляемый ими более сквернится нечестием, нежели омывается...

Мудрствующие по ариеву, хотя читают написанное и произносят имена, но вводят в обман приемлющих от них крещение; потому что сами нечестивее прочих еретиков и постепенно преуспевают пред ними в нечестии. Приемля, по-видимому, крещение во имя несущаго, ничего не примут они”7.

Подобным же образом святитель Афанасий судит о крещении и тех еретиков, которые низводили Святого Духа в тварь. “Преданная нам вера в Троицу есть единая и она сочетавает нас с Богом, а кто отъемлет что-либо от Троицы и крещается во имя Отца, или в одно имя Сына, или в Отца и Сына и без Духа, тот ничего не приемлет, но и крещаемые, и кто мнит себя преподающим крещение остаются тщи и не посвященны; потому что тайноводство совершается во имя Троицы: так и кто отделяет Сына от Отца или Духа низводит до тварей, тот не имеет ни Сына, ни Отца, но безбожен, хуже неверного, и скорее всего, только не христианин”8.

Все эти догматические рассуждения святителя Афанасия Великого совершенно беспорны, и его взгляд на сущность арианства вполне отражает общее убеждение Церкви IV и последующих веков.