Православно-догматическое Богословие. Том I

“Чего я ни рассматривал сам с собой в любознательном уме своем, говорит святой Григорий Богослов, чем ни обогащал разума, где ни искал подобия для этого (таинства Пресвятой Троицы), но не нашел к чему бы дольнему можно было применить Божье естество. Если и отыскивается малое некое сходство, то гораздо большее ускользает, оставляя меня долу вместе с тем, что избрано для сравнения. По примеру других, представлял я себе родник, ключ и поток, и рассуждал: не имеют ли сходства с одним Отец, с другим Сын, с третьим Дух Святой? Ибо родник, ключ и поток нераздельны временем, и сопребываемость их непре­рывна, хотя и кажется, что они разделены тремя свойствами. Но убоялся, во-первых, чтоб не допустить в Божестве какого-то течения, никогда не останавливающаяся; во-вторых, чтоб таким подобием не ввести и численного единства. Ибо родник, ключ и поток в отношении к числу составляют одно, раз­личны же только в образе представления. Брал опять в раcсмотрение солнце, луч и свет. Но и здесь опасение, чтоб в несложном естестве не потерять представление о какой либо сложности, при­мечаемой в солнце и в том, что от солнца; во-вторых, чтоб, приписав сущность Отцу, не лишить самостоятельности прочие Лица, и не со делать их силами Божьими, которые в Отце существуют, но несамостоятельны. Потому что и луч, и свет суть не солнце, а некоторые солнечные излияния и существенные качества солнца. В-третьих, чтоб не приписать Богу вместе и бытия и небытия (и к такому заключению может привести сей пример); a это еще нелепее сказанного прежде... И вообще ни­чего не нахожу, что при рассмотрении представляемого остано­вило бы мысль на избираемых подобиях, разве кто с должным благоразумием возьмет из образа что-нибудь одно и отбросит все прочее. Наконец, заключил я, что всего лучше отсту­питься от всех образов и теней, как обманчивых и далеко не достигающих до истины, держаться же образа мыслей более благочестивого, остановившись на немногих речениях, иметь руководителем Духа, и какое озарение получено от Него, то со­храняя до конца, с Ним, как с искренним сообщником и собеседником, проходить настоящий век, а по мере сил и других убеждать, чтобы поклонялись Отцу и Сыну и Святому Духу — единому Божеству и единой Силе.”[540]

§ 30. Нравственное приложение догмата.

Поклоняясь Отцу и Сыну и Святому Духу, трем Лицам во едином существе —

1) Будем помнить, что и в каждом из нас, в не­которой степени, отражается пребожественная Троица.

Отражает­ся —

а) в трех составных частях нашего существа, духе, душе и теле: отселе научимся заботиться о том, да будет ваш дух и душа и тело во всей целости… без порока (1 Фес. 5:23), да соблюдается между ними то единство и согласие, которые установлены самим Творцом; да не преобладает в нас тело над душой и душа над высшими стремлениями духа, но да пребывают все в своем чине и должном отношении между собой.

Отражается —

б) в трех главных силах нашей духовной природы, уме, воле и чувстве; научимся сохранять и здесь естественное единство и согласие, т.е. чтобы ни одна из этих сил не была подавляема или пренебрегаема на счет другой, напротив, чтобы все со­гласно стремились к целям своим: ум — к высочайшей Истине, воля — к высочайшему Добру, чувство — к высочайшему Блаженству, и все находились в надлежащем отношении между собой — воля в подчинении разуму, чувство в подчинении разуму и воле или нравственному закону.

2) Будем помнить, что и все мы, хотя не едины по су­ществу, как едины суть Три свидетельствующие на небесах, однако — представляем единое сообщество человеческое; а потому, хотя раз­делены друг от друга, но можем приходить в теснейшее нравственное единство между собой, и иметь как бы единый ум, единую волю, единое чувство. Средства к тому указаны нам самим Триипостасным в единстве христианской веры, в един­стве христианской любви, в единстве христианской надежды (Ефес. 4:3-6; Иоан. 13:34; 17:21).