Читаем Православно-догматическое богословие. Том II полностью

3) Представляется, что эти темные духи, как мытари–истязатели, останавливают душу во время пути еe к небу на разных мытарствах, припоминают ей постепенно разные виды еe грехов и стараются всячески ее осудить, — между тем, как добрые ангелы, сопутствующие душе, в тоже время припоминают, противоположные грехам, еe добрые дела и заботятся ее оправдать. Очень естественна такая деятельность духов злобы: они не могут не знать и не помнить всех наших грехов, не могут не употреблять, при открывшемся случае, всех усилий, чтобы осудить нас, когда, по учению св. Писания, они суть постоянные ваши искусители и участники во всех ваших беззакониях (1 Сол. 3, 5; 1 Иоанн. 3, 8) и стремятся к одной цели, чтобы лишить нас вечного спасения (Лук. 8, 12; 1 Петр. 5, 8). Столько же естественна и означенная деятельность добрых ангелов, которые, будучи нашими наставниками во всяком добре и руководителями к вечному спасению (Евр. 1, 14), без сомнения, и знают наши добрые дела, и, по любви своей, не могут не содействовать вашему оправданию.

4) Представляется, что Бог не непосредственно творит суд частный над душою человека, по разлучении ее с телом, а попускает истязать ее духам злобы, как бы орудиям своего грозного правосудия, и вместе с тем употребляет в орудия своей благости ангелов добрых. Но если в при кончине міра, когда Господь явится во всей славе своей, чтобы судить живых в мертвых, Он не Сам непосредственно будет совершать все, относящееся к суду, а послет ангелы своя, которые соберут от царствия его вся соблазны и творящих беззаконие, отлучат злыя от среды праведных, и ввергнут их в пещь огненную (Матф. 13, 41. 49; снес. 24, 31): что удивительного, если и суд частный Он совершает не непосредственно, а чрез духов Eму служебных, разумеется, присутствуя при этом невидимо и Сам, как вездесущий? Равным образом, если известно, что до всеобщего суда, когда и падшие духи получат окончательно мзду свою (Иуд. 6), Бог попускает им вообще действовать против человека (Иов. 1, 12; 1 Петр. 5, 9), и иногда употребляет их еще на земле в орудия своего праведного гнева против грешников, как ангелы люты (Пс. 77, 49; 1 Кор. 6, 5): что удивительного, если Он попускает им быть такими же орудиями правды Его и во время частного суда над душами человеческими, употребляя в то же время орудиями благости своей ангелов добрых?

IV. Должно, однакож, заметить, что, как вообще в изображении предметов міра духовного для нас, облеченных плотию, неизбежны черты, более или менее, чувственные, человекообразные, — так, в частности, неизбежно допущены они и в подробном учении о мытарствах, которые проходит человеческая душа по разлучении с телом. А потому надобно твердо помнить наставление, какое сделал ангел препод. Макарию александрийскому, едва только начинал речь о мытарствах: «земные вещи принимай здесь за самое слабое изображение небесных» [1678]. Надобно представлять мытарства не в смысле грубом, чувственном, а, сколько для нас возможно, в смысле духовном, и не привязываться к частностям, которые у разных писателей и в разных сказаниях самой Церкви, при единстве основной мысли о мытарствах, представляются различными [1679].

II.

О МЗДОВОЗДАЯНИИ ПОСЛЕ ЧАСТНОГО СУДА.

§ 251.

Учение православной Церкви и состав этого учения.

О мздовоздаянии людям, которое бывает следствием частного суда над ними, православная Церковь учит: «хотя прежде последнего суда ни праведные, ни грешные не получают совершенного воздаяния за дела свои; но при всем том не все души находятся в одинаковом состоянии, и не в одно и тоже место посылаются» (Прав. Испов. ч. 1, отв. на вопр. 61). «Веруем, что души умерших блаженствуют или мучатся, смотря по делам своим. Разлучившись с телами, они тотчас переходят или к радости, или к печали и скорби: впрочем не чувствуют ни совершенного блаженства, ни совершенного мучения. Ибо совершенное блаженство или совершенное мучение каждый получит по общем воскресении, когда душа соединится с телом, в котором жила добродетельно или порочно» (Посл. восточ. патриарх. о прав. вере чл. 18). Таким образом, православная Церковь различает двоякое мздовоздаяние после частного суда: одно для праведников, другое для грешников, хотя то и другое называет еще несовершенным, неокончательным.

§ 252.

Мздовоздаяние праведникам: а) прославление их на небеси — в Церкви торжествующей.

Мздовоздаяние праведникам, по воле небесного Судии, имеет также свои два вида: это — а) прославление их, хотя еще несовершенное, на небеси — в Церкви торжествующей, и — б) прославление их на земле — в Церкви воинствующей.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Православие и свобода
Православие и свобода

Представлять талантливую работу всегда приятно. А книга Олеси Николаевой «Православие и свобода» несомненно отмечена Божиим даром приумноженного таланта. В центре её внимания − проблема свободы воли, то есть та проблема, которая являлась мучительным вопросом для многих (и часто − выдающихся) умов, не просвещённых светом боговедения, но которая получает своё естественное разрешение лишь в невечернем свете Откровения. Ведь именно в лучах его открывается тот незыблемый факт, что свобода, то есть, по словам В. Лосского, «способность определять себя из самого себя», и «придаёт человеку отличающую его особенность: быть сотворённым по образу Божию, ту особенность, которую мы можем назвать личным его достоинством»[1]. Грехопадение исказило и извратило это первозданное достоинство. «Непослушанием Богу, которое проявилось как творение воли диавола, первые люди добровольно отпали от Бога и прилепились к диаволу, ввели себя в грех и грех в себя (см.: Рим. 5:19) и тем самым в основе нарушили весь моральный закон Божий, который является не чем иным, как волей Божией, требующей от человека одного − сознательного и добровольного послушания и вынужденной покорности»[2]. Правда, свобода воли как изначальный дар Божий не была полностью утеряна человеком, но вернуть её в прежней чистоте он сам по себе не был уже способен. Это было по силам только Спасителю мира. Поэтому, как говорит преподобный Иоанн Дамаскин, «Господь, пожалев собственное творение, добровольно принявшее страсть греха, словно посев вражий, воспринял болящее целиком, чтобы в целом исцелить: ибо "невоспринятое неисцеляемо". А что воспринято, то и спасается. Что же пало и прежде пострадало, как не ум и его разумное стремление, то есть воление? Это, стало быть, и нуждалось в исцелении − ведь грех есть болезнь воли. Если Он не воспринял разумную и мыслящую душу и её воление, то не уврачевал страдание человеческой природы − потому-то Он и воспринял воление»[3]. А благодаря такому восприятию Спасителем человеческой воли и для нас открылся путь к Царству Божиему − путь узкий и тесный, но единственный. И Царство это − лишь для свободно избравших сей путь, и стяжается оно одним только подвигом высшей свободы, то есть добровольным подчинением воле Божией.Об этом и говорится в книге Олеси Николаевой. Великим достоинством её, на наш взгляд, является тот факт, что о свободе здесь пишется свободно. Композиция книги, её стиль, речевые обороты − свободны. Мысль течёт плавно, не бурля мутным потоком перед искусственными плотинами ложных антиномий приземлённого рассудка. Но чувствуется, что свобода эта − плод многих духовных борений автора, прошлых исканий и смятений, то есть плод личного духовного опыта. Именно такой «опытный» характер и придаёт сочинению Олеси Николаевой убедительность.Безусловно, её книга − отнюдь не богословско-научный трактат и не претендует на это. Отсюда вряд ли можно требовать от автора предельной и ювелирной точности формулировок и отдельных высказываний. Данная книга − скорее богословско-философское эссе или даже богословско-публицистическое и апологетическое произведение. Но, будучи таковым, сочинение Олеси Николаевой целиком зиждется на Священном Писании и святоотеческом Предании, что является, несомненно, великим достоинством его. А литературный талант автора делает сокровищницу Писания и Предания доступным для широкого круга православных читателей, что в настоящее время представляется особенно насущным. Поэтому, думается, книга Олеси Николаевой привлечёт внимание как людей, сведущих в богословии, так и тех, которые только вступают в «притвор» боговедения.Профессор Московской Духовной Академии и Семинарии,доктор церковной истории А. И. Сидоров© Московское Подворье Свято-Троицкой Сергиевой Лавры. 2002По благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II

Олеся Александровна Николаева

Православие / Религиоведение / Христианство / Эзотерика / Образование и наука
Том 7. Письма
Том 7. Письма

Седьмой и восьмой тома Полного собрания творений святителя Игнатия Брянчанинова, завершающие Настоящее издание, содержат несколько сот писем великого подвижника Божия к известным деятелям Русской православной церкви, а также к историческим деятелям нашего Отечества, к родным и близким. Многие письма Святителя печатаются впервые по автографам, хранящимся в архивах страны. Вновь публикуемые письма будут способствовать значительному пополнению имеющихся сведений о жизни и деятельности святителя Игнатия и позволят существенно обогатить его жизнеописания. Наши публикации серьезно прокомментированы авторитетными историками, филологами и архивистами. Каждому корпусу писем предпослано обширное вступление, в котором дается справка об адресатах и раскрывается характер их духовного общения со святителем. Письма святителя Игнатия Брянчанинова принадлежат к нетленным сокровищам православной мысли, и ценность их век от века только повышается. Потому что написаны они великим мыслителем, духоносцем и любящим Россию гражданином.

Игнатий Брянчанинов , Святитель Игнатий , Святитель Игнатий Брянчанинов

Православие / Религия, религиозная литература / Христианство / Религия / Эзотерика