Православное учение о спасении.

Прекрасно описывает это подневольное доброделание св. Тихон Задонский. „Многие христиане, – говорит он, – пришедше в чувство грехов своих, которыми величество Божие прогневали, жалеют и сокрушаются не ради иной какой причины, как только ради того, яко им следует мука, грешникам уготованная. Сия печаль происходит от самолюбия, как cиe всяк может видеть; яко жалеют о следующей погибели своей, а не о Бозе, грехами их разгневанном и оскорбленном. Таковые, когда бы не надеялись за грехи последующие казни, и ежели бы возможно было во веки в мире жить и всегда грешит, никогда бы грешить не переставали. Ибо престают они от грехов не ради Бога, но ради страха своей погибели. И тако неправость сердца, самолюбие и лукавство сердца познается. Все бо мы ради Бога творить, от злых уклонятися и добрая творить должны. Яко же бо Бог все в нашу пользу творит, тако мы все во славу Его творить должны. Cиe есть правость сердечная. Не есть убо истинное и правое жаление – жалеть и сокрушаться ради страха геенского; но требуется от христианина лучшее и совершеннейшее. Может и сия печаль началом быть истинной печали по Бозе, яко таковым страхом может человек возбудиться и познать свое заблуждение, и тако придти к печали по Бозе якоже таковых примеров довольно читаем в истории церковной, но назвать того истинною печалию по Бозе невозможно… Истинное жаление и печаль по Бозе в том состоит, чтобы христианину сокрушаться и жалеть не ради лишения вечного живота и последующие во аде казни, но ради того, что он Бога, Создателя, Искупителя и Промыслителя своего, Которого должен паче всего почитать, любить и слушать, – не почитал, не любил и не слушал. Сия есть истинная печаль по Бозе. О сем печалиться должно христианину, что он не отдавал Богу должного. Таковую печаль имеющий, хотя бы вечного живота и геенны не было, будет печалиться, плакать и стыдиться; и сам себя окаевать… Таковая печаль от любви происходит, и есть истинная, христианская, праведная по Бозе печаль» [178].

Таким образом, сама сущность христианства оказывается искаженной при правовом жизнепонимании: теряется возвышенность и духовность представления о Боге, человек же оставляется при его прежнем, дохристианском себялюбивом расположении.