Православное учение о толковании Священного Писания: лекции по библейской герменевтике

Когда иудеи отведены были в плен и персы усиленно просили их, чтобы они пели им священные свои песни, они ответили: како воспоем песнь Господню в земли чуждей (Пс. 136:3)? Если же непозволительно было петь слово Божие в варварской земле, то гораздо более непозволительно это варварской душе, так как жестокая душа есть варварская. Если тем, которые находились в плену и сделались на чужой земле рабами людей, закон повелевает молчать, то гораздо более справедливо сомкнуть свои уста рабам греха и живущим чужою жизнью. И хотя иудеи имели тогда органы, как сказано: на вербиях посреди его обесихом органы наша (Пс. 136:2), но и при всем этом нельзя было петь. Так и нам, хотя мы имеем уста и язык, эти органы слова, непозволительно пользоваться свободою речи, пока мы раболепствуем греху, наиболее жестокому из всех варваров (Беседы на Послание к Римлянам. VI. 6)[225].

Здесь опять свт. Иоанн Златоуст проводил параллели: варварская земля — это символ жестокой души, рабство в Вавилоне — символ рабства греху, псалтырь — символ уст и языка.

Можно привести еще один пример тропологического толкования, который связан с историей творения человека:

И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душею живою (Быт. 2:7). Отсюда вытекает, если будем внимательны, немаловажный урок смирения. Когда подумаем, из чего первоначально образовано наше тело, то сколько бы ни насупливали бровей, должны принизиться, смириться; размышляя о природе своей, мы научаемся скромности (Беседы на Бытие. XII, 4)[226].

Как понимал тропологию свт. Иоанн Златоуст, можно увидеть в толковании на Пс. 46:

Как я прежде говорил, так и теперь скажу: иное в Писании должно понимать так, как сказано, а иное в смысле переносном, например, когда говорится: «волк будет жить вместе с ягненком» (Ис. 11:6). Мы не разумеем здесь ни волков, ни агнцев, ни пастбищ, ни вола, ни тельца, но под видом бессловесных представляем нравы людей (Беседы на псалмы. XLVI. I)[227].

Образы, используемые в тропологическом толковании, весьма разнообразны. Например, блж. Феодорит Кирский так толковал одно из постановлений ветхозаветного Закона:

Почему от каждой жертвы, приносимой о спасении, закон повелел священнику брать правое рамо и грудь (Исх. 29:26–28)? Под образом груди закон требует у священника разумной и созерцательной жизни, потому что грудь — покров сердца. А под образом правого рама — правой деятельности, потому что одна вера недостаточна для спасения, но нужны для совершенства и дела (Толкование на книгу Исход. Вопрос 63)[228].

Прп. Исидор Пелусиот следующим образом писал по поводу истории Иерусалима: