Православное учение о толковании Священного Писания: лекции по библейской герменевтике

В современном обществе женщины получают образование наравне с мужчинами. Но читающий Евангелия в первом веке был бы поражен, услышав, как Христос объясняет Марфе, что Мария, оставив кухню и сев у его ног, избрала лучший путь (Лк. 10:38–42). Когда одна из женщин говорит Христу: «Блаженно чрево, носившее Тебя, и сосцы, Тебя питавшие!» (Лк. 11:27), ее слова отражают представление о том, что женщины обретали величие или блаженство, выходя замуж за великого мужа или родив великого сына. Она прославила Христа, похвалив Его Мать. Христос же утверждает, что женщины могут быть блаженны сами по себе: «Блаженны слышащие слово Божие и соблюдающие его» (Лк. 11:28). Большинство представителей современного общества не замечают радикализма этих отрывков, потому что им неизвестна культура того общества.

Иногда в библейском тексте описывается несколько традиций, и из-за незнания их может возникнуть непонимание текста. Например, в синоптических Евангелиях говорится, что Спаситель наш совершил Пасху со Своими учениками в сам день праздника: «В первый же день опресночный приступили ученики к Иисусу и сказали Ему: где велишь нам приготовить Тебе пасху?» (Мф. 26:17). Праздник опресноков соединялся с Пасхой (см. Исх. 23:15). А святой евангелист Иоанн Богослов говорит, что Господь вкушал с апостолами Пасху накануне праздника: «Перед праздником Пасхи Иисус, зная, что пришел час Его перейти от мира сего к Отцу…» (Ин. 13:1). Никакого противоречия здесь нет. В то время было два способа отсчета суточного времени — еврейский (день начинался с вечера) и греческий (началом дня была полночь). Евангелисты-синоптики указывают время Тайной Вечери по-еврейски, а святой евангелист Иоанн Богослов — по-гречески, потому что он писал Евангелие в греческом городе Эфесе.

Свт. Иоанн Златоуст указывал на эти препятствия и писал, что

неясности некоторых мест в священных книгах нередко происходят от неизвестности того предмета, о котором говорится, и от оскудения событий, которые тогда были, а теперь не бывают (Беседа XXIX. На 1 Кор. 12:1–2)[29].

В-третьих, Священное Писание написано на древних языках, из которых арамейский и древнегреческий являются мертвыми уже много веков, а древнееврейский был мертвым более двух тысяч лет. Кроме того, каждый из этих языков имеет свою особую структуру и идиоматику, совершенно не схожую с идиоматикой русского языка. Перевод не всегда может в полноте и точности передать содержание подлинника.

Изучение древних языков открывает экзегету глубокое различие между миросозерцанием и образом мысли древнего и современного человека. Только через очень частое чтение можно привыкнуть к языку Библии, чтобы научиться хотя бы немного понимать мысль авторов и находить смысл в кажущихся странными на первый взгляд выражениях. Не постигнув духа библейского языка, многое трудно понять. Выражения и мысли будут выглядеть дикими, нелепыми, неприемлемыми, иногда даже безнравственными. Это хорошо видно в любом переводе. Например, Христос, вместо того чтобы сказать «мирный человек», говорит «сын мира» (Лк. 10:6), а при входе в дом Иаира Он «видит молву» (Мк. 5:38). Некоторые из выражений явились когда-то и являются до сих пор для многих камнем преткновения или соблазна[30]. Одним из ярких примеров неверного понимания библейского языка служат слова «Господь ожесточил сердце фараона» (Исх. 9:12) или «злой дух от Бога» (1 Цар. 16:15). Для того чтобы правильно понять эти слова, необходимо хорошо знать культуру Ближнего Востока. У евреев активное начало в совершении каких-либо действий может приписываться тому, кто на самом деле этих действий не совершал, но и не препятствовал их совершению. Поэтому библейские писатели обычно считают, что Бог активно действовал там, где мы сказали бы, что Он просто не препятствовал совершению каких-либо действий (например, тому, чтобы сердце у фараона ожесточилось)[31].

Еще одно место, которое часто приводят как пример ошибочности библейского текста, — это отрывок из книги Левит, где говорится о том, что заяц является нечистым животным, потому что его копыта не раздвоены (Лев. 11:6). Здесь переводчик с еврейского столкнулся с типичной дилеммой между формальной и семантической точностью. В еврейском тексте буквально сказано: не ешьте зайца (אַרְנֶבֶת [арневе́т]), потому что «нет у него раздвоенных копыт (פַרְסָה [парса́] — „разделять“, „отламывать“)». Переводчик хотел точно передать смысл, указав на тот признак, который, согласно Закону, делает животное нечистым: копыта не раздвоены, — но при этом отступил от точности текста. В еврейском тексте никакой зоологической ошибки нет[32].