Православные христиане в СССР. Голоса свидетелей

В те времена были гонения на верующих, но мама носила крестик на груди не снимая. В деревне из местного храма сделали школу, вот и приходилось идти в ближайший храм за семь километров. Мама оставляла нас, маленьких, дома, потому что мы не осилили бы семь километров туда и семь обратно, и одна бегала в церковь на службы.

Однажды на Пасху мама пошла на службу ночью и нас оставила дома. А Павел, мой старший брат, пошел за ней один. Он был еще совсем маленький. Односельчане пришли в церковь, смотрят – мальчик бежит. Все удивились: как ребенок сам, один, бесстрашно преодолел такое расстояние.

В нашей семье строго соблюдали посты, мама у нас по пятницам даже воды в рот не брала. Советские праздники не отмечали. Пасху мы встречали всегда радостно, так как мама нас кормила в пост одной картошкой, а на праздник готовила яйца и пекла пасочки. Для нас, детей, это была большая радость.

Как меня трижды чуть не расстреляли

Во время войны, когда я была ребенком, меня трижды хотели расстрелять, и только Господь уберег меня от смерти. Один случай помню, когда возле дома, в саду, у нас стояла немецкая техника и военное оружие. Немцы ушли вечером на какой-то праздник и оставили караульного. А я увидела, как караульный уснул с непотушенной сигаретой, и начался пожар. Я стала его будить, а он проснулся и закричал: «Партизанка! Это все ты сделала!» И направил на меня ствол автомата. В свое оправдание ему нужно было найти виновного, вот он и хотел меня обвинить. Хорошо, что за меня вступилась моя взрослая двоюродная сестра. Она сказала немцам про меня: «Вы, наоборот, должны девочку похвалить за то, что она не допустила пожара».

Второй случай произошел в школе. Там дежурила моя родная тетка, убирала помещения, я с ней и осталась. В коридоре стоял стол, на котором немцы разместили свои схемы из песка и моделей: паровозы, машины, дороги и все прочее. А мне, одиннадцатилетнему ребенку, было очень интересно поиграть, да и не знала я, для чего нужны были эти схемы, вот и дотронулась до моделей… Как увидела тетка, ее объял страх: «Что же ты сделала, Нинка?!» А в это время заходит немец, тоже заметил, что я все части схемы переставила, и как кинется на меня с громким воплем: «Партизанка!» Тетка заступилась за меня, Бог миловал!

Третий раз, когда немцы отступали от деревни, ходили слухи, что они будут жечь дома, и дедушка сделал убежище для нас. Все взрослые собрали кое-какие пожитки и в панике убежали, а я взяла младшего брата и спряталась с ним в саду. Братику очень хотелось пить, он стал плакать, и я решила принести воды. Смотрю, а в саду немцы. Как увидели меня, кинулись ко мне, стали трясти и кричать, а я ничего не понимала, плакала только. Братик выбежал ко мне, тоже заплакал. Вот и отпустили нас, махнув рукой. Если бы не братик мой, Толик, расстреляли бы меня…

Мама успела вынести с собой Евангелие

Вечером того же дня немцы подожгли наш дом, мама успела вынести Евангелие, икону и все святыни, которые находились внутри. Дом горит, а мы стоим с мамой и молимся, держа в руках Казанскую икону Божией Матери. Было очень страшно, когда жгли дома, обливая бензином. На следующий день в нашу деревню зашли красные. Нам пришлось идти в соседнюю деревню, так как наша превратилась в сплошное пепелище. И мы, шестеро детей, шли за матерью, которая держала в руках икону, завернутую в полотенце, и хлеб.

Вернулся с войны целым и невредимым, Господь его хранил

Мой старший брат был моряком, погиб в Сталинграде, а другой брат, Павел, 1925 года рождения, был разведчиком. Он веровал в Бога, бегал с детства за мамкой в церковь. Когда он уходил на фронт, мама дала ему с собой крестик и ладан. Так он ходил много раз в разведку и остался жив, один раз всего лишь был ранен. Вернулся с войны целым и невредимым, Господь его хранил. Еще он занимался иконописью и за свою жизнь написал много икон.

Казанская икона Божией Матери

Когда мужа постигла болезнь, так и сам выучил молитвы

В 1952 году мы переехали в Донбасс. У меня было трое детей. Муж презирал меня за то, что была набожной, но когда его постигла болезнь, сам выучил молитвы и молился. А спустя некоторое время предложил повенчаться… Спустя четырнадцать лет семейной жизни мы с ним повенчались в церкви.

Обратился к ней и сказал: «Скоро увидимся»

Павел, брат, умер в 1968 году на праздник Николая Угодника. И по прошествии нескольких дней приснился моей дочери Людочке, которая очень его любила. Во сне он был очень довольный, пил молоко. Обратился к ней и сказал: «Скоро увидимся». А дочь проснулась и спрашивает меня: «Как же мы можем с дядей Павлом встретиться, он мертвый, а я живая?»