Православные христиане в СССР. Голоса свидетелей

После окончания техникума я работала в колхозе. А кто работал в колхозе, тот может себе представить, как там тяжело. Даже по выходным мы не думали об отдыхе. Надо было вставать в четыре часа утра и идти на работу. Возвращались домой только в восемь вечера. А в обеденный перерыв надо было для детей и постирать, и приготовить еду, и хлеб испечь. Все это приходилось нам успевать делать.

По праздникам, несмотря на занятость, все ходили в церковь. Раньше, как я помню, детей в церкви было очень много, но во время службы стояла идеальная тишина. А сейчас практически не соблюдают тишину в храме, ведут разные разговоры. К батюшке мы относились с особым уважением и любовью. Сейчас, на мой взгляд, отношение к священникам какое-то другое.

Перед началом любого дела мы всегда просили: «Благослови, Господи!» Так мама научила нас, чтобы мы всегда просили благословения у Господа. И все заботы, дела, горести и проблемы решались у нас с помощью Божией без особых затруднений.

Уповай на Бога от души, и все получится в жизни!

Рассказывает Лилия Ивановна Мозговая, жительница города Остров Псковской области

И тогда мы залезали на крышу вагона

Родилась я в городе Баку в 1939 году в семье рабочих. Бабушку и дедушку убили в 1917-м. Мама – домохозяйка: нас было пятеро детей. Папа – водитель, пожарный охранник. Папа прошел всю войну с 1941 по 1945 год. Детство у меня было послевоенное, голодное, все по карточкам.

Ездила мама в деревню работать. Заработает там на муку, на картошку. Все везет домой. И я маленькая. Меня с собой брала: одну дома не оставишь. И вот мы едем с ней домой, а в поезд невозможно сесть. И тогда мы залезали на крышу вагона, она меня затаскивала. И вот так, на крыше вагона, мы возвращались домой.

Еще мама варила кашу и на рынке продавала, чтобы что-то заработать. Постоянные тревоги, без света сидели подолгу, заклеивали окна. Всех мужчин забирали на фронт – масштабная мобилизация. Очень тяжелая обстановка… Мы очень маленькие были, но все это прочувствовали.

Остались дети сиротами

У нас даже такой случай был. Наша соседка работала проводницей, ездила в поезде Баку – Москва. У нее росли двое детей. И когда она уезжала, то детей оставляла под нашим присмотром. И вот она вышла однажды на работу, а ночью тревога была. Свет не зажигается, темнота. И вот они идут, их толпа собирается, чтобы идти пешком на вокзал.

Идут и слышат: едет танк. Слышат, но никак не поймут где. А танк где-то рядом, и все ближе и ближе. Но его не видно. Куда-то перегоняли его… И он свет не зажигает, и у них никакого фонарика нет. И нельзя зажигать: тревога ведь. Боятся же, что будет бомбардировка. Танк выезжает, а они в его сторону – и он нашу соседку задавил. И это такое для нас происшествие страшное было, до сих пор помню… Остались дети сиротами.

Как мы дружно жили в Баку

И вот жили мы, значит, в Баку, в Азербайджане. Мусульмане все очень верующие были, но и нам не запрещали верить, не смеялись над нами, не трогали нас. В те годы они очень уважали русских. А потом уже времена начали меняться, за многие наши поступки они стали относиться к русским как-то очень настороженно.

У нас был общий двор, и там, в этом дворе, стоял наш дом, и потолки были очень высокие – шесть метров. Жили мы дружно, и у всех семей комнатки по две было. А в доме этом все: и армяне, и грузины, и евреи, и азербайджанцы, и русские, и украинцы – разные нации. И очень дружно жили.

Вот наша Пасха русская была – мы всех угощали. Праздник был у всех во дворе. Азербайджанцы любили и своих, и наших детей, и даже, когда Пасха была, они тоже старались что-то испечь, яички покрасить, чтобы и у их детей тоже был праздник.

Ходили мы в храм редко

Храмы были очень красивые – армянский храм, русский храм… Русских три храма было в Баку, но мы боялись туда ходить. Службы шли, священники служили. Было нормально, не обижали. Вот крестили мы детей. Боялись, правда.

Мой муж крестил наших детей, когда еще был курсантом в училище. И боялись мы сказать, что он курсант, потому что это могло иметь последствия. Могли сообщить в училище, ко мне на работу. Могли его отчислить. Поэтому ходили мы в храм редко, вернее, просто заходили, службы не отстаивали… Зайду, бывало, посмотрю, свечку поставлю и выйду.

Старших очень уважали

Старших очень уважали. В нашей семье мы разговаривали на «вы» с мамой и с папой. За столом, например: «Мама, передайте хлеб, пожалуйста», «Папа, налейте компот, пожалуйста». У нас язык не поворачивался сказать им «ты».

Мы никогда родителям не прекословили, не отвечали им никогда грубо, никогда и никто из нас. Многие потом в России удивлялись нашему такому обращению с родителями. Говорили: «Как это? Мама – это друг. Надо на “ты”, как иначе?» А мы не могли.

Лилия Ивановна Мозговая

«Христос воскресе!»