Православные притчи

И он действительно был для них истинным и любящим отцом. Все свои редкие свободные часы посвящал им, учил и назидал их или рассказывал им нравственные истории, вообще он заботился о развитии и укреплении в них правды, сердечной доброты и любви к труду. Он прожил здесь тринадцать лет и приобрел всеобщее уважение и любовь.

Последний год завершился несчастьем для него. Дня за два до предположенного им ухода из деревни, ночью, загорелась изба, в которой помещалась многочисленная семья. Крики и шум разбудили Никиту, он вскочил и побежал на пожар. Изба была объята пламенем, и из нее раздавались раздирающие душу крики и мольбы о помощи. Все собравшиеся на пожар только охали да ахали, выражали свое сожаление, но никто не решался прийти на помощь погибающим. Тогда Никита не задумываясь бросился в самый огонь и вскоре показался с двумя детьми на руках, которых он и передал народу, а сам снова скрылся в огне, желая спасти еще оставшегося там старика. Но он уже не мог выскочить оттуда и, задушенный и опаленный, пал вместе с ним на пороге. Его вытащили баграми полуживого. Мучения его были нестерпимы, но он все-таки успел исполнить последний христианский долг, и к полудню его не стало. Вся деревня плакала о нем. Так погиб неведомый миру подвижник, неуклонно следовавший по стопам Христа и положивший душу свою за ближняя своя. Мир праху его!

Н. Перелыгин

(Из книги «Друг народа» за 1904 год. Издание 5-е)

Чем люди живы

(Из «Народных рассказов» Л. Н. Толстого)

Мы знаем, что мы перешли из смерти в жизнь, потому что любим братьев: не любящий брата пребывает в смерти.

(I посл. Иоан. III, 14)

А кто имеет достаток в мире, но, видя брата своего в нужде, затворяет от него сердце свое: как пребывает в том любовь Божия?

(III, 17)

Дети мои! станем любить не словом или языком, но делом и истиной.

(III, 18)

Любовь от Бога, и всякий любящий рожден от Бога и знает Бога.

(IV, 7)

Кто не любит, тот не познал Бога, потому что Бог есть любовь.

(IV, 8)

Бога никто никогда не видел. Если мы любим друг друга, то Бог в нас пребывает.

(IV, 12)

Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем.

(IV, 16)

Кто говорит: я люблю Бога, а брата своего ненавидит, тот лжец, ибо не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, которого не видит?

(IV, 20).

I

☨Жил сапожник с женой и детьми у мужика на квартире. Ни дома своего, ни земли у него не было, и кормился он с семьею сапожной работой. Хлеб был дорогой, а работа дешевая, и что заработает, то и проест. Была у сапожника одна шуба с женой, да и та износилась в лохмотья; и второй год собирался сапожник купить овчин на новую шубу.

К осени собрались у сапожника деньжонки: три рубля бумажка лежала у бабы в сундуке, а еще пять рублей двадцать копеек было за мужиками в селе. И собрался с утра сапожник в село за шубой. Надел нанковую бабью куртушку на вате на рубаху, сверху кафтан суконный, взял бумажку трехрублевую в карман, выломал палку и пошел после завтрака. Думал: «Получу пять рублей с мужиков, приложу своих три, — куплю овчин на шубу». Пришел сапожник в село, зашел к одному мужику — дома нет, обещала баба на неделе прислать мужа с деньгами, а денег не дала; зашел к другому — забожился мужик, что нет денег, только двадцать копеек отдал за починку сапог. Думал сапожник в долг взять овчины — в долг не поверил овчинник.

— Денежки, — говорит, — принеси, тогда выбирай любые, а то знаем мы, как долги выбирать.

Так и не сделал сапожник никакого дела, только получил двадцать копеек за починку да взял у мужика старые валенки кожей обшить.

Потужил сапожник, выпил на все двадцать копеек водки и пошел домой без шубы. С утра сапожнику морозно показалось, а выпивши — тепло было и без шубы. Идет сапожник дорогой, одной рукой палочкой по мерзлым калмыжкам постукивает, а другой рукой сапогами валеными помахивает, сам с собой разговаривает.