«Православный» сталинизм (сборник статей)

1939–1940 годы — 2000 казней верующих. 1941–1942 годы — 2800 казней. 1943–1946 годы — число репрессий резко сокращается. 1947, 1949–1950 годы — по докладу министра госбезопасности Абакумова, «с 1.01.47 по 01.06.48 арестовано за активную подрывную деятельность 679 православных священников».

Амплитуда идеологического маятника террора — оттепелей и мощь последующих ударов во многом зависят от сопротивления режиму, в конечном итоге от духовного состояния народа и Церкви. За годы коммунизма в русском сознании окрепло понимание идеологии зла. Поэтому народ ответил атеистическому насилию массовым мученичеством. Русское христианство и крестьянство (наиболее религиозная часть народа) оказали основное сопротивление. По духовно-телесному хребту России и был нанесен основной удар. В крови миллионов мучеников, принявших смерть за веру в Бога, верность Отечеству, защиту божественного достоинства человека, захлебнулось мощнейшее в истории богоборчество.

Революция, ты научила нас… [56]

Юрий Владимирович Пущаев, кандидат философских наук, старший научный сотрудник Отдела философии Института научной информации по общественным наукам Российской академии наук (ИНИОН РАН).

Уже никто не крестился

Ноябрьским морозным утром 1917 года американский журналист и социалист Джон Рид смотрел, как десятки тысяч людей текут сквозь Иверские ворота к Красной площади. Огромная людская река, над которой реяли красные и черные флаги. Бедно одетые люди, рабочие с отдаленных заводов и фабрик несли в красных гробах своих мертвецов. Это были похороны пятисот красногвардейцев, только что погибших в московских революционных боях — первые торжественные советские захоронения у Кремлевской стены.

За гробами шли убитые горем женщины, матери и жены погибших. Слышались рыдания, смешанные с пением «Интернационала». Когда гробы стали опускать в мерзлую землю, женщины стали кричать совсем отчаянно и бросаться вслед, прямо в могилы. Жалостливые руки удерживали несчастных. «Так любят друг друга бедняки…» — говорит Джон Рид.

Этим утром ему особенно бросилась в глаза одна деталь: проходя мимо Иверской часовни, уже никто не крестился, как это делали раньше. И автор знаменитой книги «10 дней, которые потрясли мир» в конце главы про первые революционные похороны на Красной площади подводит итог своим наблюдениям: «И вдруг я понял, что набожному русскому народу уже не нужны больше священники, которые помогали бы ему вымаливать царство небесное. Этот народ строил на земле такое светлое царство, какого не найдешь ни на каком небе, такое царство, за которое умереть — счастье…»

«Провраться до правды»

Во многом философия и психология революции определялась нетерпением, решением установить царство добра прямо сейчас, невзирая почти ни на какие средства и жертвы, и готовностью ради этого переступить через «традиционные» моральные нормы. В этом смысле показательна история самого талантливого философа-марксиста, венгерского коммуниста Георга Лукача. В декабре 1918 года, уже будучи хорошо известным в Европе философом и литературным критиком, он пишет статью «Большевизм как моральная проблема». В ней он объясняет, почему не может и не хочет быть большевиком. Лукач говорит, что большевики верят, что можно путем зла и насилия прийти к добру, «провраться до правды», как сказал один из героев Достоевского. Лукач же в статье считает это невозможным и этически неприемлемым. Он говорит, что правильным будет «долгий подвиг» (слова старца Зосимы из «Братьев Карамазовых»), а не решительный одномоментный рывок в светлое царство. Итак, он написал эту статью, а буквально через несколько дней… вступил в венгерскую коммунистическую партию и стал одним из ее вождей. Будущий автор «Библии левых», книги «История и классовое сознание» проделал поразительный кульбит. Что с ним случилось за эти несколько декабрьских дней, так никто и не знает. В несколько месяцев существования Советской Венгерской республики (1919 год) Лукач был наркомом просвещения. Когда его послали на фронт комиссаром, он приказал расстрелять каждого десятого солдата из красной воинской части, не выдержавшей боя и пустившейся в бегство.

Позже Лукач в одном тайном разговоре так объяснил суть коммунистической философии: она состоит в убеждении, что диалектика истории способна из зла в конечном итоге сотворить добро. Поэтому коммунисты могут совершать преступления и переступать через заповеди, если этого потребует политическая целесообразность. Пока это тайное учение, которое открывают лишь руководителям партии. Но придет время, сказал Лукач, и в него посвятят и остальных коммунистов.