Правосудие Бешеного

— Еще как побегут! — Савелий покачал головой: «Как удивительно происходит порой с незнакомыми людьми! Казалось, совсем недавно познакомились, а мысли наши и точки зрения полностью совпадают…»

— Ты, наверное, не знаешь, но Югославия с восемьдесят первого года сотрудничает с МВФ.

— Вот как? — Бешеный действительно впервые об этом слышал.

— Да, Югославия первая из соцстран пошла на это. И что мы получили? Уже через пять лет МВФ имел возможность контролировать большую часть нашей экономики. Раньше Сербия получала государственные дотации, к середине восьмидесятых она их лишилась — и тут же начались проблемы между нашими федеративными республиками. Вот откуда «растут ноги» нашей гражданской войны! Международный валютный фонд еще в конце восьмидесятых годов заставил провести у нас приватизацию. В Хорватии и Словении все для них пошло как по маслу — и немцы сейчас фактически контролируют там всю экономику. А мы в Сербии показали им фиг с маслом: они могли рассчитывать только на десять процентов от прибыли — и тогда западные журналисты по заказу международных корпораций начали делать из Милошевича фашиста и тирана.

— Надо же, а я совсем недавно думал именно так про Россию, — удивился Савелий.

— Да… только две страны во всем мире пока еще могут сопротивляться еврейским капиталам из МВФ: Сербия и Россия. Хотя и у вас, и у нас есть люди, которые пляшут под дудку Олбрайт — этой чешской еврейки, чья семья ухитрилась в конце сороковых вытащить из разрушенной немцами Чехии свои капиталы в Америку. Один ваш Велихов чего стоит! Знакома тебе эта фамилия?

— Даже очень! — недобро усмехнулся Бешеный.

— А ты знаешь, что к нему в Париж недавно приезжал такой персонаж вашей политической драмы, как Нугзар Джанашвили, этот паршивый миллионер-депутатишка, и они заключили между собой соглашение, нечто вроде договора о ненападении?

— Откуда такие сведения? — Савелий диву давался, как много известно Граничу.

— Ты что, Савелий Кузьмич Говорков, думаешь, что ты один Посвященный?

Савелий вскинул на собеседника удивленный взгляд, Подумав: «С ума сойти! Он даже знает мое настоящее имя? Откуда?»

— Разве Учитель не говорил тебе, что есть и другие, для кого борьба Добра со Злом стала целью всей их жизни?

Христо отвернул ворот рубахи, и Савелий увидел на предплечье своего собеседника такой же, как у себя, знак Посвящения — удлиненный светящийся ромб. Свечение этого знака мог увидеть далеко не каждый прошедший обряд Посвящения, а только тот, кто обладал Высшим Знанием.

Они, не сговариваясь, встали и, взяв друг друга за плечи, посмотрели в глаза. Савелий увидел в зеленых глазах Христо Гранича глубокую печаль Знания. А Гранич в голубых глазах Бешеного — железную волю и мудрую силу. Они еще несколько мгновений стояли, сжимая плечи друг друга крепкими руками, глаза их были грустными, но лица светлы и радостны: Учитель не ошибся в тех, кому он передал свои Знания…

«Когда ты общался с Учителем?» — мысленно спросил Савелий.

«Через год после твоего ухода подобрал он меня, умирающего, как и тебя…

— также мысленно говорил с ним Христо Гранич. — Много рассказывал он о тебе, но только тогда, когда удалился в Космос, наказал встретиться с тобой, объединить сильные стороны наших натур».

«Как же я рад обрести духовного брата! Помни…» — начал он, но Христо прервал его:

«Ты — во мне…»

«Я — в тебе!» — закончил Савелий, и они крепко, действительно как родные братья, обнялись.

Теперь Савелий уже ничему не удивлялся. И когда Гранич начал говорить о том, что Масонский Орден и МВФ — одно и то же, Бешеный только запоминал информацию и старался не задавать лишних вопросов.

В этот неспокойный, то и дело взрывающийся гудками сирен воздушной тревоги белградский вечер Савелий узнал, что на самом деле происходит под ковром, который ткут своими лживыми языками политики. Многое по-новому открылось ему, он и сам кое о чем догадывался, что-то уже знал наверняка — и все равно полученная Савелием информация — в таком объеме и с такими подробностями — заставила бешено заработать его мозг, отыскивая пути и способы распорядиться ею как можно продуктивнее.

Савелию немедленно захотелось домой. Но по своей воле он этого сделать не мог, требовалось получить «добро» от генерала Богомолова.

— Извини, брат, — сказал Савелий, — ты столько мне тут наговорил, что я не могу удержаться. Меня просто распирает от информации. Я могу отсюда связаться с Москвой?

— Да, можешь не волноваться, канал не прослушивается.

Савелий набрал номер сотового телефона Богомолова.

— Константин Иванович? — Савелий, как всегда, обрадовался, услышав в трубке бодрый голос генерала. — Крестник ваш звонит. Да, жив-здоров. Вот хотел вам рассказать, как тут хорошо отдыхается. Ну да, как вы и предупреждали, — настоящий курорт! Друзей встретил, все в порядке… Знаете, тут один мой новый знакомый такие умные и смешные анекдоты мне рассказывает

— вот бы вам послушать! Просто животики надорвать,..