Правосудие Бешеного

Началась обычная, как это бывает, свистопляска: рестораны, сауны, дружбаны, девчонки... Со знаменитым Амираном-Мартали многие хотели бы посидеть в кабаке, побазарить за жизнь. Так что по ночам Амиран-Мартали колобродил, а днем отсыпался в большущей семикомнатной хате Зуба. После обеда, который - даже если Михаила не было - готовила домработница, сорокалетняя тихая женщина Ирина, доводившаяся дальней родственницей Мишке-Зубу, Амиран-Мартали обычно был предоставлен самому себе. Эти несколько часов его никто не беспокоил, и иногда он проводил их в прогулках по местам, когда-то ему дорогим и памятным, по которым он ностальгически скучал в зоне.

С понятным волнением навестил Амиран-Мартали и Малаховку. Казалось, сердце его выскочит из груди, когда пришел он к тому месту, где когда-то стоял дом, где жили его подруга и дочь. Сейчас, спустя десять лет, на этом месте ничего не было - лишь заросшая бурьяном площадка за высоким, но уже покосившимся забором.

Амиран-Мартали подошел ближе, медленно опустился на колени, и ему почудился тот особый запах, какой бывает только на пожарищах жилых домов. Подкатил комок к горлу, защипало в носу. Он, человек, который мог спокойно полоснуть себя ножом и, не отдернув от горящей свечи руку, выдержать до горения собственного мяса, сейчас, стоя на коленях там, где погибли его близкие, горько и беззвучно рыдал, и его плечи судорожно вздрагивали. А его губы что-то быстро шептали. О чем?

Просил Амиран прощения у безвинно загубленных душ, ощущая себя невольным виновником происшедшей трагедии. И поклялся он не только перед Всевышним, но и перед памятью земли, на которой погибли единственные близкие ему люди, отомстить виновным.

- Не увидят они больше восхода солнца, после того как столкнутся со мной лицом к лицу! - тихо, но твердо проговорил он, потом достал небольшой стилет, полоснул себя по левой ладони и капнул кровью на землю. - Клянусь!

Этот стилет подарил ему на прощание Васо Каландадзе. Лезвие стилета было такой особой закалки, что спокойно перерубало садовые ножницы, не оставляя на себе и следа.

Вручая ему подарок, Васо проговорил чуть торжественным голосом:

- Дарагой Амиран-Мартали, вручая тебе этот клинок, хочу, чтобы он защитил тебя, был бы тебе талисманом и в трудный момент пришел к тебе на помощь и сделал тебя счастливым, когда пронзит сердце гнусным трусам, поднявшим руку на твоих близких!..

Амиран походил вокруг, поспрашивал соседей, пытаясь найти хотя бы каких-нибудь свидетелей той давней трагедии. Ему неожиданно быстро улыбнулась удача: у местного пивного ларька он угостил одного синюшного мужичка сигаретой; этот полубомж оказался здешним старожилом и помнил почти всех, кто когда-то здесь жил. Словно чувствуя, что встретил именно того, кого искал, Амиран-Мартали пригласил его "пивка попить". За кружками пенистого бочкового они разговорились. Вспомнил словоохотливый мужичонка и Светлану.

- У нее дочка была очень шустрая. Выскочит из калитки и с прохожими разговаривает. Не по летам была умненькая, любого с первого взгляда раскусить умела. Вот я, сам посуди, ну, что я из себя представляю? Так, отброс, алкаш и все такое. А пичужка эта мне и говорит однажды: "Ты, дядя Коля, хороший, только характера у тебя нет, а потому и не видят тебя..." Я и сам это знаю, но чтобы девчонка четырехлетняя так меня раскупорила, да так, с ходу... Вот и думай, когда человек человеком становится... Я вот тебе и говорю... Да-а-а... протянул он и покачал головой. - А ты, что, мил человек, знал их или родственником приходишься? Что-то я тебя здесь не видал прежде...

Амирану не захотелось вдаваться в подробности, и он постарался уйти от конкретного ответа.

- Да, нет, отец, я тут и не был. Хотел, да не смог... - Он тяжело вздохнул. - Ты видел, как дом их горел?

- Ну да, а как же. Я чуть не первый тушить-то прибежал, я тут совсем неподалеку от них тогда проживал... Да ить как же... Как тут не побежать? Как увидел, что полыхает их дом-то, так и сорвался, в чем ни попадя... Пылало так сильно, что в других поселках то зарево виднелось...

- Тогда скажи, отец, могли они спастись?

- А как же? Могли, конечно. Пожар-то, он как, не сразу же со всех сторон подходит, сначала в одном месте, потом уж... - Он вдруг нахмурился, хлопнул себя по лбу. - Однако навел ты меня на мысль-то... Я вот что сейчас думаю: они или угорели, дымом, значит, надышались, ядовитым - может, там в доме, что-нибудь легко горящее из пластика вредного было, это тогда запросто. Или, как народ говорил, подпер кто-то дверь им входную - вот они и не смогли от огня уйти...

- Подпер дверь? Откуда такой разговор?

- Ну, бабка одна вроде видела, как перед пожаром у дверей какой-то парень вертелся. Но она сама говорила, что ей впотьмах могло всякое померещиться. Сам понимаешь, когда одни головешки остались, пойди потом узнай, что и как было...

- А где та бабка?