Правосудие королей

– В полдень, в резиденции мэра. Как я понимаю, вы остановились у него – хотя в это с трудом верится, учитывая, сколько времени вы проводите в хранилищах суда.

– Кто-то должен выяснить, как именно Клавер заполучил свою силу, – ответил Вонвальт. – Я лучше других подхожу для этого дела.

Янсен немного укоризненно посмотрел на него.

– Бросьте, Правосудие. Здесь замешано гораздо больше, чем колдовские игры одного неманского священника. Неужели вы думаете, что мы все сидим сложа руки?

– Нет, я этого не говорил, – сказал Вонвальт. Он встал чуть прямее, поскольку перед этим несколько ссутулился – и не только потому, что пребывал в дурном настроении. Было легко забыть, что ему здорово досталось во время кавалерийской атаки сенатора. Он вздохнул. – Простите меня. Я сейчас сам не свой.

Янсен отмахнулся от него.

– Было бы что прощать. Я и вовсе не стал бы вас беспокоить, не будь дело столь важным.

– Так вы уже идете туда? – спросил Вонвальт. – Кажется, до полудня осталось всего ничего.

– Верно. Пройдемся вместе?

Мы пошли по улицам в сторону дома мэра.

– Я слышал, ваш секретарь расправилась с одним из вестенхольцевских негодяев, – сказал Янсен, чтобы поддержать разговор. – Как там дело было, мисс? Мечом перерезали ему горло?

Я испытала смешанные чувства. На берегу Гейл я убила человека – пусть мои действия и были оправданны, это претило мне и ужасало. Я все еще как наяву видела потрясенное, отчаянное выражение его лица, чувствовала, как сталь скрежещет о кость и как клинок вибрирует в моей руке, словно вилочный камертон. Однако в то же время я ощущала себя более отважной и стойкой, ближе по складу ума к девчонке из Мулдау, нежели к молодой особе, которой я стала на службе у Вонвальта. Теперь я знала, что физически способна убить, чтобы защититься. После моих колебаний в недрах монастыря, когда мне пришлось держать Вогта на острие пики стражника, это знание стало для меня необычным утешением.

– Да, – наконец сказала я, не придумав ответа получше. Радоваться похвале сенатора казалось неуместным, а не ответить на комплимент было невежливо.

– Вы, должно быть, гордитесь своей ученицей, – сказал Янсен Вонвальту. – Полагаю, не у всякого хватит смелости для опасной стороны вашей профессии.

– Верно, – сказал Вонвальт.

Я посмотрела на него, но сэр Конрад не встретился со мной взглядом. Не знаю, какой реакции я от него ждала. Фехтование составляло часть нашей учебной программы, и он с Брессинджером изредка устраивали мне тренировочные бои – хотя это скорее делалось для того, чтобы они могли поддерживать форму, а не для того, чтобы научить меня. Тем не менее я думала, что Вонвальт порадуется моему успеху, ведь тот отчасти был его заслугой. Он мог гордиться мной хотя бы за то, что я смогла защитить себя. Нема тому свидетель, Вонвальт испытал огромное облегчение, когда увидел, что я выжила.

Оглядываясь назад, я думаю, он был недоволен тем, что мне вообще пришлось защищаться и пойти на такое, а еще стыдился того, что предложил мне смерть – пусть даже быструю и милосердную. Однако тогда я расстроилась, что он не похвалил меня.

Янсен тоже был заметно озадачен.

– Мой опыт подсказывает, что через подобное лучше пройти пораньше в жизни, – с наигранной беззаботностью продолжал он. – Как раньше поступали в Ложе? Отводили новопосвященных Ордена в дворцовую тюрьму и заставляли отрубать головы приговоренным?

Вонвальт шумно втянул носом воздух.

– В первый раз головы рубили животным.

Этот разговор не могли спасти даже талантливые старания Янсена его поддержать. Мы погрузились в молчание, и я уже пожалела, что сенатор предложил пойти с нами, потому что с этого момента мы шли в неловкой тишине.

Барон Хангмар и мэр уже были на месте и ждали нас в большом зале. В нем стояла ощутимо мрачная атмосфера, и, хотя накрытый для высокопоставленных господ стол ломился от блюд, больше всего этот пир походил на тризну.

– Правосудие, сенатор, – взволнованно сказал Саутер. Он жестом указал на стоявшие вокруг стола стулья. – Пожалуйста, проходите, угощайтесь едой и вином.

Мы подошли к столу. Я подняла одну из стоявших передо мной тарелок, положила на нее кусок пирога с олениной и наполнила мой кубок вином из одного из кувшинов, стоявших на столе. Я увидела, что Янсен поступил так же, но Вонвальт не прикоснулся к еде.

– Городской врач сообщил мне окончательное число погибших, – сказал барон Хангмар. Он был высоким, могучего телосложения, с густыми светлыми волосами и коротко остриженной светлой бородой. Я мельком видела его на улице сразу после битвы; его латные доспехи были такими же черными, как у Вестенхольца, а сюрко – белым, с вышитой на нем алой головой быка.

– И сколько же? – спросил Янсен.

– Шестьдесят городских стражников. Из моих бойцов – сотня убитыми, еще сотня ранеными.

– А потери маркграфа?

– Двести пятьдесят убитых. Из тех, кого мы взяли в плен, тридцать отправились на виселицу. Еще день или два, и мы закончим разбираться с ними.