Правосудие с того света

— Можно вообразить! Там у Лики с ее подружками дом свиданий. Насколько я понимаю, они платят хорошеньким мальчикам за услуги.

Вадим расхохотался.

— Представляю, какую кругленькую сумму загреб там Кирилл!..

Софья брезгливо поморщилась.

— Ну, тебя… Не говори чепухи! А что, он действительно, ездит и проверяет наши алиби? — с удивлением спросила она у Вадима.

— Выходит, что так… — Если не ошибаюсь, твоя Анна была тогда в Ницце… Ты и туда ему билет оплатишь?

— Не говори глупостей! Причем здесь Анна?

— Как это причем? — не на шутку возмутилась Софья. Она тоже входит в круг подозреваемых.

— Господи, Софья, ну зачем Анне надо было убивать Виктора.

— А Лике и мне, значит, было зачем?! — с вызовом спросила она.

— Ну, тогда и мне, — устало добавил Вадим.

— А тебе в первую очередь! — сверкнув зубами, согласилась Софья. — По-твоему, все могут быть виновны, даже собственная любовница, но только не жена.

Вадим покачал головой и молча, протянул бокал Софье. Шампанское вновь успокоило ее, но не подыграло Вадиму. Софья неожиданно захотела вместо настойчивого карего взгляда Вадима увидеть глаза Кирилла и прикоснуться к его сильному телу… Ее рука уже потянулась к телефону, а розовые губы приоткрылись в сладостном ожидании… Однако Вадим был опытным любовником и, зная переменчивое настроение своей дамы, захватил вторую бутылку «Dom Perignon».

* * *

Кирилл с удовольствием и большим усердием проверял алиби Елены Усовой: утром — плавая в бассейне, днем — гуляя вдоль моря, вечером — в диско — клубе «Мираж». Москва, покрытая влажной пеленой ноябрьского снега, осталась далеко, и ему совсем не хотелось возвращаться. Правда, временами ему вдруг вспоминалась женщина со сверкающими медью волосами, бархатными зрачками глаз и пахнущими розой губами, и тогда он уже хотел мчаться в аэропорт, хотя знал, что, вместо Москвы все равно отправится в Барнаул. Приятно пробездельничав три дня, Мелентьев приступил непосредственно к проверке алиби: взял несколько фотографий и, опустившись в вестибюль, подошел к Алле Владимировне. Приветливо улыбнувшись, он поинтересовался, действительно ли госпожа Усова Елена Всеволодовна проживала в отеле «Рэдиссон САС Лазурная» с 13-го по 20-е августа. Алла Владимировна кокетливо постучала пальчиками по клавиатуре компьютера.

— Совершенно верно. Она занимала пятьсот пятнадцатый номер.

— Скажите, — как бы гипнотизируя взглядом, спросил Кирилл, — это случайно не она? — и протянул фотографии.

— О, вряд ли я смогу вам сказать совершенно точно… Столько мелькающих лиц… — Она внимательно посмотрела на фотографии. — Ну, если довериться моей памяти, то я видела эту женщину.

— Благодарю! — бархатно произнес Кирилл.

— Полагаю, вам будет лучше обратиться к горничной, играя глазами и поводя плечами, посоветовала Алла Владимировна и вздохнула: перед мраморной стойкой (так не вовремя) выросла фигура постояльца.

Мелентьев одарил ее многообещающим взглядом и направился на пятый этаж в комнату горничной.

Горничная оказалась такой, какой ей и следовало быть: этакое пухленькое, кудрявенькое, со вздернутым носиком создание. Она очень долго и внимательно разглядывала фотографии и утвердительно кивнула.

— Да, эта женщина проживала здесь.

— А кто мог бы еще подтвердить это?

Ее голубовато-фарфоровые глазки округлились, и она выпалила:

— Парикмахер!.

— Ах да, в самом деле!.. Я и не подумал, — в тон ей согласился Кирилл.

Он спустился в зеркальный салон, где был тут же окружен любопытствующей толпой мастеров. Всем почему-то непременно захотелось взглянуть на фотографию разыскиваемой дамы.

— Я обслуживала ее! — раздался чей-то хрипловатый голос. — А что случилось? Надеюсь, мадам не облысела?

— О, не беспокойтесь! — обворожительно улыбнулся Кирилл. — Но вы, уверены?

— Конечно! Я даже помню: я ей волосы красила. Она была такой… золотистой блондинкой, а захотела стать темной шатенкой, — усмехнулась женщина. — Все стремятся из тёмных в золотистые, а эта — наоборот, но эксперимент не удался, и перед отъездом она вновь покрасилась в свой первоначальный цвет. А что случилось? Зачем вы ее разыскиваете? — с любопытством уставилась она на Кирилла.

Он для конспирации помялся и шепнул:

— Дело конфиденциальное, приватное…

Женщина удивленно заморгала отяжелевшими от туши ресницами.

— Какое-какое дело?

Кирилл, вздохнул.

— Муж ревнивый… хочет удостовериться, точно ли она была здесь.

— А! Была, была! Скажи этому импотенту, что была.

Теперь вздрогнули от удивления ресницы Кирилла.

— Почему импотенту?

— Ха!.. Да если он нормальный мужик, так чего ей изменять?!

— Неопровержимая логика! — пришлось согласиться Мелентьеву.

Покончив с проверкой алиби, он влетел к себе в номер, переоделся и в прозрачной чаше лифта опустился в бассейн.

«Завтра — Барнаул», — не без сожаления подумал он, оглядывая оазис рая, устроенный в «Рэдиссон Лазурной».