Правосудие Жнеца

Довольно Мелани, разъезжать в моей машине, потому что я чувствовала себя виноватой, оставляя ее одну без транспорта прошлой ночью . . . Христе, думала, что одолжил его ей на несколько дней, и теперь она его. Смешно, но кого я обманывала? Мне понравилась идея ее в моей машине—ее думает обо мне каждый день. Ее из-за меня.

Не так, как я нуждался в этой фиговине в тюрьме.

Я потянулся, чувствуя письмо в карман, недоумевая, какого черта я должен сказать ей об мудак пытается залезть к ней в штаны. Хотел сказать, что она должна его отшить—он не был достаточно хорош для нее. Она была слишком молода, слишком мягкий, и слишком хороша для каких-то двадцать-летний хуесос хотите получить свои камешки. Он не заботился о ней, либо—он просто хотел потрахаться. Они все это делали. Может быть, он из него вырастет когда-нибудь, хотя у меня было пять лет и я еще не.

У меня хоть и нет права на свое мнение. Она едва знала меня. Мы потратили восемь часов на общую сумму, и поверьте мне, когда я говорю, что там не было никаких счастливых концов. Я дал ее домой, смотрели фильм с ней. Взял ее на ужин, чтобы получить ее из пути—это клуб даже не особенно хороший ужин, не так, как она заслуживала. Она была ничто для меня.

Ебаный ад.

Пук поглядел в мою сторону, предлагая рывком подбородка. Дело было сделано. Я оттолкнулся от стены, медленно бредущего к ним. Фестер попытался последовать за мной, но я закрыл его вниз с грязным взглядом. Просто еще один день, как любой другой, я бы провел здесь последние тринадцать месяцев.

Только это было не так.

Сегодня я узнал, придурок вынюхивала Мелли, и там не проклятая вещь, которую я мог поделать. Для всех я знал, что он трахал ее прямо сейчас, не балуй, говорю ей, как сильно он ее любил.

Иисус.

Она, вероятно, полюбит его тоже.

Мэл

Ты знаешь, я пишу письма эти чертовы, но они поддельные. Я спрашиваю о ваших друзьях и вашей школы и встречаете ли вы людей. Это бред, Мел.

Вот моя реальность.

Вчера я проткнул кого-то, прежде чем он смог ударить меня. Шайба и мне продали какое-то дерьмо с кучей белых расистов и мы развернулись и продал же проклятую штуковину в какой-мексиканцы. У нас был пудинг с нашим ужином на десерт.

Тогда я свистнул три раза, думая о тебе.

Таковы основные моменты. Как в сказке, верно?