Правоверный

Фил обалдело уставился на Стоуна. Он абсолютно ничего не понимал. Не могло же ему присниться, что злополучный кусок мрамора, офицер службы безопасности Сирии, будучи уверенным что это контейнер, прямо при нем превратил в пыль. Правда, то, что считал контейнером и он, Фил, на деле оказалось самым обыкновенным камнем.

— Так о каком же тогда удачно извлеченном контейнере идет речь? — мучительно соображал он, удивленно смотря на Стоуна.

— Ну хорошо, — засмеялся тот, видя в каком дурацком состоянии находится Фил, — я расскажу все по порядку.

— Тебя использовали, как прикрытие основной операции. Ты был тем самым «негодным объектом», на который были отвлечены основные силы спецслужб Сирии. Ну, а если говорить простым языком, тебя мы просто «подставили». «Засветка» твоя началась сразу, как только ты прибыл в отель. Встретивший тебя в номере Сантини, давно известен сирийской контрразведке, как сотрудник ЦРУ, работающий под прикрытием турагенства. А если сотрудник ЦРУ встречается с прибывшим, да еще и в его номере, и мимикой предупреждает, что тот может быть оборудован «техникой», значит мистер Джексон персона на которую нужно обратить пристальное внимание. А дальше все шло так, как было спланировано. Сирийцы «клюнули» на живца. За тобой было брошено все: и «наружка», и слуховой контроль, и даже видеонаблюдение в твоем номере…

Увидев, что Фил от последней фразы слегка поежился, Стоун улыбнулся.

— Переживать не стоит. Ничего не поделаешь, сирийские парни невольно посмотрели то, что им запрещено Кораном, и переглянувшись с Сантини, громко захохотал.

Успокоившись он поднялся с кресла, подошел к стоящему в углу веерному японскому вентилятору, и включил его. Бесшумно набрав обороты вентилятор моментально сбил у Стоуна тщательно прилизанную прядь, обнажая огромную загорелую лысину.

— Ну хорошо, — продолжил он, снова выключая вентилятор, — я хотел бы показать нашему молодому коллеге, что мы специально дали понять сирийским спецслужбам, что в Дамаск прибыл агент для проведения целевой акции. Какой? Они и поставили перед собой задачу выяснить это. И было бы наивно, Фил, — улыбнулся он тому, — рассчитывать на естественность твоих действий, знай ты обо всем заранее.

Фил молча переваривал услышанное.

— Ну, а теперь, — снова улыбнулся оно, бросая лукавый взгляд на Фила, — пришло время познакомить тебя с основным исполнителем операции…

Заросший трехдневной щетиной квадратный подбородок Фила опустился. Он непроизвольно поднялся со стула и, не веря своим глазам, изумленно уставился на выходящую из служебного помещения консульского отдела, смущенно улыбающуюся… Джулию…

…Фил беседовал со своим «крестным» Джеком Коллином. За прошедшие три года, что они не виделись, тот почти не изменился, если конечно не считать пару-тройку появившихся на его лице глубоких морщин. Беседа проходила в одном из служебных кабинетов регионального представительства ЦРУ в Пешаваре.

Коллин вводил Фила в круг его новых обязанностей, как представителя неправительственной организации «Дом Свободы», обосновавшейся в Пакистане, как только стали появляться в этой стране первые советские военнопленные.

В беседе принимал участие и формальный руководитель Филиппа, — старший советник представительства, — Стивен Адамс.

Основная обязанность, которая на него возлагалась, — это работа с поступающими в Пакистан, советскими пленными солдатами.

Но, опять же это было «прикрытие». Главная же работа, это решение определенных вопросов на территории Афганистана…

И вот, один из этих вопросов, как довели до него Коллин с Адамсом, и предстояло ему «решить» буквально через три дня…

Они собрались за чаем в отеле «Гринз», что расположен в Пакистанском городе Пешаваре. Они, — это корреспондент газеты «Аризона рипаблик» Чарльз Торнтон, а также Джад Йенсен и Джон Моугэн, — значащиеся по документам медиками (персонажи и фамилии подлинные), и приданный группе в качестве переводчика, представитель «Дома Свободы», — Филипп Джексон.

Группе предстояло нелегально перейти афганскую границу, отыскать в глухой горной местности опорные пункты моджахедов, и передать тем кое-какое медицинское оборудование. На развернутой на столе топографической карте, рассматривали наиболее вероятные маршруты перехода границы. Конечно же этот просмотр им ничего не давал. Вся надежда была на проводника, которого, как назло, им еще не представили.

С первого дня нахождения в этой группе, Фил был удивлен, как ему показалось, их чрезмерной осторожностью. «Медики», как он про себя окрестил этих американцев, в присутствии посторонних, в том числе и его, говорили всегда завуалировано, а иногда просто, вместо живого разговора, обменивались записками. Позднее, уже будучи в пути, Фил понял, что этот «режим секретности», был далеко не случаен…

Особую осторожность, как обратил внимание Фил, проявлял старший группы Джад Йенсен. Отхлебывая маленькими глоточками круто заваренный зеленый чай, он, царапая пятерней начинающий зарастать пегой щетиной подбородок, всегда брюзжал: