Правовое и индивидуальное регулирование общественных отношений

Таким образом можно сделать вывод о том, что Конвенция о защите прав человека и основных свобод, а также ратифицированные Россией Протоколы к ней, в толковании Европейского Суда по правам человека являются обязательными для российских правотворческих, исполнительных и судебных органов государственной власти, т. е. данная Европейская конвенция, а также Протоколы к ней № 1 и № 4 с 5 мая 1998 г. являются для России обязательным международным правом. При таком понимании системы права представляется дискуссионным вопрос об отнесении установленных Европейским Судом по правам человека нарушений о защите прав человека и основных свобод при рассмотрении судом Российской Федерации гражданского дела, связанного с применением федерального закона, не соответствующего Конвенции о защите прав человека и основных свобод, либо иными нарушениями Конвенции о защите прав человека и основных свобод к вновь открывшимся или новым» обстоятельствам». Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод и ратифицированные Россией Протоколы к ней являются видом международных договоров. В силу ч. 4 ст. 15 Конституции РФ международные договоры Российской Федерации являются «составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора». Следовательно, Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод, а также ратифицированные Россией Протоколы к ней необходимо рассматривать в качестве одного из международных договоров, имеющего приоритет над федеральными законами, а не вновь открывшимся или новым «обстоятельством».

Принимая во внимание изложенные правовые аргументы, полагаю, более обоснованным является иное предложение, сформулированное в п. 9 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 г. № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации»: «При осуществлении правосудия суды должны иметь в виду, что по смыслу ч. 4 ст. 15 Конституции Российской Федерации, ст. 369, 379, ч. 5 ст. 415 УПК РФ, ст. 330, 362–364 ГПК РФ неправильное применение судом общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации может являться основанием к отмене или изменению акта. Неправильное применение нормы международного права может иметь место в случаях, когда судом не была применена норма международного права, подлежащая применению, или, напротив, суд применил норму международного права, которая не подлежала применению, либо когда судом было дано неправильное толкование нормы международного права».

Вместе с тем, действующая ст. 392 ГПК РФ «Основания для пересмотра судебных постановлений, вступивших в законную силу (по вновь открывшимся или новым обстоятельствам)», к сожалению, содержит п. 4 ч. 4, в соответствии с которым к новым обстоятельствам, в частности, относится «установление Европейским Судом по правам человека нарушения положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод при рассмотрении судом конкретного дела, в связи с принятием решения по которому заявитель обращался в Европейский Суд по правам человека».

Затронутые теоретические и практические вопросы правопонимания, правотворчества и правореализации позволяют обратиться и к более общей проблеме – соотношения и взаимосвязи международного права и российского права. Действующие российские кодексы по существу не отвечают на вопросы о формах международного и внутригосударственного права и их соотношении между собой. Например, ст. 6 СК РФ называется «Семейное законодательство и нормы международного права», однако все нормы международного права законодатель сводит только к международным договорам и при этом не устанавливает соотношения международного права и «семейного законодательства». Статья 9 ЖК РФ также ограничивает международное право лишь одной его формой – международным договором. Статья 10 ТК РФ по существу лишь воспроизводит ч. 4 ст. 15 Конституции РФ. Аналогичный вывод можно сделать и в отношении ст. 7 ГК РФ.

Общепризнанные принципы международного права традиционно отождествляют с нормами международного права. Так, согласно п. 1 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 г. «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации» «под общепризнанными принципами международного права следует понимать основополагающие императивные нормы международного права, принимаемые и признаваемые международным сообществом государств в целом, отклонение от которых недопустимо».