Правовое и индивидуальное регулирование общественных отношений

Абсолютизация и универсализация норм права многими научными и практическими работниками основана на юридическом позитивизме, ограничивающем по существу «всё» право прежде всего только нормами права, содержащимися преимущественно в «законодательстве», принятом органами государственной власти. В пределе – абсолютно-определенными нормами права, в принципе не допускающими индивидуального регулирования общественных отношений. Думаю, отсюда возник и целый ряд понятий, например, «нормативное правопонимание» и «нормативное регулирование». В частности, М. И. Байтин назвал свою монографию «Сущность права. Современное нормативное правопонимание на грани двух веков».[238] Другой пример: 17–20 апреля 2012 г. в Российской академии правосудия (в настоящее время – Российский государственный университет правосудия) состоялась VII Международная научно-практическая конференция, тема которой также традиционно называлась: «Нормативное и индивидуальное в правовом регулировании: вопросы теории и практики». Отсюда же, полагаю, в юридической литературе разработаны теоретически спорные понятия «нормативного» и «индивидуального» регулирования»[239].

Понятие «нормативное регулирование» общественных отношений является теоретически дискуссионным, недостаточным и весьма неопределенным, а практически контрпродуктивным. Во-первых, «нормы» вырабатываются как правовыми, так и в другими социальными регуляторами. Во-вторых, с позиции юридического позитивизма, в жестких рамках традиционного «нормативного правопонимания», как правило, исследуются не все «нормы права», содержащиеся в различных формах внутригосударственного и (или) международного права, а только «нормы права», установленные в «законодательстве».

Принимая во внимание проанализированные общенаучные, теоретические и правовые аргументы, возможно сделать следующий вывод: теоретически более точным названием данного вида социального регулирования общественных отношений является «правовое регулирование» общественных отношений, а не «нормативное регулирование». Во-первых, «регулятором» в данном виде социального регулирования является «право», а не «норма». Во-вторых, «норма права» относится только к одному из возможных средств правового регулирования. В этой связи данный параграф монографии называется «Правовое (а не нормативное) и индивидуальное регулирование общественных отношений как парные категории».

С позиции научно обоснованной концепции интегративного понимания права, с одной стороны, теоретически спорно ограничивать право только нормами права, содержащимися в «законодательстве». С другой стороны, дискуссионным представляется также и безграничное расширение права, например, посредством включения в него норм морали, «позиций» судов и т. д. В теории права обоснованно принято разграничивать нормы права и морали как различные виды социальных норм[240]. Вместе с тем, к сожалению, законодателем предпринята попытка введения, например, в ГК РФ, АПК РФ и ГПК РФ норм морали и соответствующих терминов, в частности, «справедливость», «разумность» и т. д. Наибольшее возражение вызывает использование терминов неопределенной социальной природы, например, «правильность» (ч. 2 ст. 12 ГПК РФ), «интересы законности» (ч. 2 ст. 390 ГПК РФ). Как представляется, включение таких «норм» и терминов, в частности, в национальные правовые акты может привести к размыванию права неправом[241] как иными социальными нормами, так и терминами неопределенной социальной природы. В конечном итоге это может привести к нарушению прав и правовых интересов как граждан, так и юридических лиц, а также к противоречивой судебной практике.

В связи с этим представляется также теоретически спорным и термин, широко распространенный, например, в российских кодексах и других правовых актах, – «нормативные правовые акты» (такой термин, в частности, содержится в названии ст. 11 ГПК РФ). Поскольку, в частности, в российских кодексах имеются не только «нормы права», но и специальные принципы права, постольку, думаю, теоретически более обоснованным представляется родовой термин «правовые акты», используемый, например, в ч. 1 ст. 15 Конституции РФ.

На основе анализа современной юридической литературы М. Н. Марченко выделил формально-юридические признаки нормы права: «…а) непосредственная связь норм права с государством (издаются или санкционируются государством); б) выражение ими государственной воли; в) всеобщий и представительно-обязывающий характер правовых норм; г) строгая формальная определенность предписаний, содержащихся в нормах права; д) многократность применения и длительность действия правовых норм; е) их строгая соподчиненность и иерархичность; ж) охрана норм права государством; з) применение государственного принуждения в случае нарушения содержащихся в нормах права велений»[242].