Правовой самоконтроль оратора

Ортологический подход к проблеме приличия языковой формы предполагает ориентацию на корпус правил и норм современного русского литературного языка. Литературный язык является наиболее нормированной, классической и кодифицированной формой национального языка, на литературном языке написаны произведения классической литературы. К элементам литературного языка не относятся просторечные, нецензурные, грубые жаргонные слова и выражения (например: приперся, рожа, морда (о лице), жиртрест (о полном человеке), паршивый). С этой точки зрения фразы типа «Закрой свою хлеборезку, паршивец!» или «Да у тебя, жиртрест, ряха до пола свисает!» будут неприличными и, соответственно, оскорбительными.

Однако дела по оскорблению редко возбуждаются по факту уличной или бытовой брани, где и используются фразы подобного типа. В большинстве случаев предметом разбирательства является газетная публикация, официальный документ (например, жалоба), разговор в учреждении. В этих случаях маловероятны проявления крайней грубости, однозначно квалифицируемой как неприличная форма. Чаще мы имеем дело с пограничной ситуацией, когда фраза является отрицательно-оценочной, но не грубопросторечной. Рассмотрим пример:

«Я такого, как вы, идиота еще не встречал. Вы – дурак, каких мало!!!».

С точки зрения ортологического подхода данная фраза является приличной, поскольку все слова в ней зафиксированы в словарях современного русского литературного языка и используются в классической литературе. Впрочем, давно замечено, что словари русского литературного языка отличаются либеральностью: в них включены откровенно просторечные слова («вонять», дрянь и т. п.). Это позволяет сделать вывод о том, что ортологический подход несовершенен.

Однако почему все-таки фраза «Я такого идиота еще не встречал. Вы – дурак, каких мало!!!», скорее всего, была бы признана оскорбительной? Во-первых, потому, что каждый здравомыслящий человек расценит ее как непозволительно резкую отрицательную оценку собеседника, т. е. данная фраза наделена первым признаком оскорбительного высказывания – она унижает честь и достоинство другого лица. Однако проблема возникает на уровне второго обязательного признака оскорбительного высказывания – неприличности формы. Думаю, почти каждый эксперт квалифицирует подобную фразу как неприличную. Аргументация здесь проста. Судя по обращению «вы», слова были произнесены в официальной обстановке или в разговоре между людьми, состоящими в официальных отношениях, формат которых не допускает оценок типа «идиот», «дурак», «негодяй». Следовательно, их использование в анализируемом случае противоречит нормам приличия. Впрочем, поиск во фразе зацепок, позволяющих установить формат общения (официальный или неформальный, бытовой), в реальном деле для эксперта-лингвиста излишен: условия произнесения фразы обязательно обозначаются в судебном постановлении о назначении экспертизы.

Как видим, эксперт не стал анализировать фразу с точки зрения соответствия литературным нормам, а оценил условия ее произнесения. Это и есть релятивный подход к определению приличности или неприличности высказывания – ориентация на коммуникативную ситуацию.

Для релятивного подхода очень важно различать коммуникативную и денотативную ситуации. Денотативная ситуация – это конкретно-физические условия беседы: место, время, обстановка. Коммуникативная ситуация – понятие иного порядка: это внутренние условия разговора, связь той или иной фразы со смежными репликами собеседника, место фразы в общем контексте беседы. При определении приличности или неприличности той или иной фразы с помощью релятивного подхода основной акцент делается именно на коммуникативной ситуации. «В ответ на что прозвучала та или иная фраза?»; «Что заставило говорящего так выразиться?»; «Была ли эта речевая реакция адекватной ближайшему контексту и характеру беседы в целом?» – вот основные вопросы, на которые должен ответить эксперт, идущий по релятивному пути.

Есть возможность говорить о приличии и уместности бранного и нецензурного слова, произнесенного в ответ на другое бранное высказывание, обращенное непосредственно к оратору.