Правозащитник

– Это будет новая страшная военная организация… агентство… Неважно… Но я приму твой совет. Я не стану пренебрегать безопасностью. Поверь, что я все правильно рассчитал. Твои страхи необоснованны.

– Я хочу, чтобы ты знал, как ты мне дорог.

– Каждый человек должен следовать определенной цели в жизни, для меня это моя миссия. Она часть моего сознания, часть моей души.

– Да, я это поняла, и этой цели ты посвятишь всю свою жизнь. А ты когда-нибудь думал о том, что было бы, если бы не та авария?

– Иногда… хотя, признаться, я плохо это себе представляю.

– Ты был бы черствым, надменным и не желал бы иметь со мной ничего общего.

– Не знаю… Но я уверен, что никто не избежит своей судьбы.

– А как твоя жена?

– Мы поссорились.

– В чем же причина?

– Видишь ли, мы осознали, что мы разные.

– Так скоро осознали? Это ее или твое решение?

Белосельский промолчал.

– Все несколько запутанно.

– Она хотела, чтобы я стал подлым в моих собственных глазах.

– Как же так?

И он рассказал ей про Иву и Милоша. Марина была удивлена.

– Это благородный поступок, да… но… но как же ты будешь воспитывать этих детей? Тебе будет сложно. Ты же не знаешь, как обращаться с детьми. Может, им было бы лучше в приемной семье?

– Одна семья их приютила, обогрела, а затем заперла в чулане за какую-то провинность, – возразил Белосельский.

– Это ужасно… да, да, я понимаю твой порыв… но а если ты подберешь другую семью… ведь столько…

– Прости, но больше я не верю никому. К тому же я дал слово Иве и Милошу, что не брошу их. Доверить их я больше никому не могу.

– Я понимаю те чувства, которые испытала твоя супруга.

– Вот вы, женщины, всегда свои чувства ставите на первое место, совершенно забывая, что кроме чувств есть долг и принципы.

– Это упрек? – с легкой улыбкой произнесла Елена. – Ни одна в мире девушка не потерпит подобного обращения.

– Я принял условия Елены, но она мне отказала. Поверь, она вообще не хочет идти ни на какие уступки.

– Ты потеряешь ее с таким отношением.

– Марина, я понял, что она меня не любит. Я ей не нужен. К тому же она намекала на поклонников… не знаю…

– Тебе нужно помириться с ней или…

– Или?

– Впрочем, ты, конечно, сам знаешь, как правильно поступить. Но вспомни, что речь идет о девушке, которая согласилась стать твоей женой. Вы оба на себя взяли обязательства. Вы ведете себя как подростки… Над отношениями надо работать.

– Нет, я решил, что не стоит.

– Ты уверен, что не пожалеешь?

– Уверен.

– Говоришь как-то нерешительно.

– Наоборот, я очень хорошо все обдумал.

– Значит, другая девушка?

Белосельский рассмеялся.

– Молчание знак согласия. Все мужчины одинаковые. Даже такой человек, как ты!

– Я себя не считаю идеальным образцом для подражания, но, тем не менее, смею предположить, что я не хуже многих.

– Обиделся, вижу это по твоему лицу.

– Нет же, мне важно, чтобы ты говорила искренне. Именно от тебя я готов слышать правду. В твоих устах это звучит не так жутко. От других я такого не потерплю.

– Алексей, в глубине души ты остался прежним. Вечно неугомонным, вечно ищущим что-то новое, постоянно стремящимся что-то изменить и тем не менее неизменно наталкивающимся на прежние ошибки.

– Почему же прежним… Ты не знаешь Елену, ее характер.

– Лично – нет, но представляю отлично какая она. Она не сахар, но и ты не ангел. Может быть, вы оба как раз гармонично дополняете друг друга.

Затем, видя, что Белосельский помрачнел, Марина перешла на серьезный тон.

– Любой совет давать трудно. Только вы сами сможете разобраться. Как твоя сестра я поддерживаю тебя. Только я знаю, какие душевные качества в тебе заложены. Елена не найдет их в другом мужчине… А вот нужна ли тебе такая жена – это другое дело…

– Давай о чем-нибудь другом… Ты думаешь чем-нибудь заняться в свободное время?

Марина глубоко задумалась и, встав с оттоманки, слегка приоткрыла форточку широкой веранды.

– Пока для меня важно воспитание сына. Но я вообще раньше тяготела к туризму, хотела иметь туристическую фирму… ты же помнишь? Вернее, помнил.

– Я подарю ее тебе.

– Нет, я не могу это принять.

– Но почему, разве ты не моя сестра? – спросил он с нежным упреком.

– Это так. Но я не хочу, чтобы ты из-за меня беспокоился.

Белосельский еще раз заверил Марину, что она во всем и всегда может на него рассчитывать. Привязанность между братом и сестрой – особое чувство. Оно напоминает невидимую цепь, которая даже на расстоянии превращается в нечто более крепкое и почти необъяснимое. Прошлые разногласия Марина предала забвению и предпочла не вспоминать. К тому же Белосельский переписал на нее треть акций банка, чтобы в финансовом плане сестра была обеспечена достаточно прилично. Но ведь отношения не могут ограничиваться только деньгами. Любовь к сестре – это и участие, и сопереживание, и попытки решить все ее проблемы, какими бы призрачными они ни казались.

– Я верю в тебя. В твою миссию, как ты это называешь. В то, сколько ты сделал и еще сделаешь. Ты должен быть готов к тому, что многие осудят тебя и никогда не поймут. В тебе есть твердые непоколебимые убеждения и моральный закон в душе, который ты не нарушишь. Но это трудный путь.