Праздничный коридор. Книга 2

Андрюха Полтава заявил Латушкину, что госпожа Чарышева крышуется местными пацанами, и они ее в обиду никому не дадут. Сейчас в руке Чарышевой кусок хлеба, который она протягивает маленьким бродягам, а руку, подающую еду, кусают только бешеные псы. Многие из пацанов прошли все пути бродяжничества, знают цену лишений и сами готовы бесплатно устанавливать эти самые стелы и щиты. «Пацаны» тоже хотели помочь монастырским «мелким бродяжкам» найти себе родителей.

Не стал Семен Трофимович спорить со своим помощником – палкой железо не перешибешь, а соратников своих он мог потерять.

Да и лишние разговоры об алчности городского головы ему были не нужны. Ему уже докладывали, что в городе мэра не таясь, называют «штукой». Не умеют предприниматели хранить секреты. А что будет, если пойдут слухи о том, что он потребовал у благотворительницы Чарышевой деньги из бюджета сиротского дома? Наверное, совсем неплохо, что эта Чарышева оказалась такой непонятливой.

Но посвящать Ингу во все нюансы своих взаимоотношений с семьей Чарышевых он не стал – девка непредсказуема и очень часто принимает решения в приступе ненависти и злобы.

Ее речи лучше слушать молча и не комментировать. Вот, и сейчас он полчаса слушал гневную речь своей подруги и только, когда она выпустила весь пар, ее голос стал тише и спокойнее, он позволил себе откликнуться на ее призыв отобрать бизнес у Чарышевых:

– Инга, дорогая, я все понял. Все сделаю. При первой же возможности опущу этих Чарышевых ниже канализации. Ты меня знаешь – нрав у меня крутой, а рука твердая.

На том они и расстались.

Латушкин знал, что данное обещание он никогда исполнить не сможет, но Ингу на некоторое время успокоить сумел.

В свою очередь Инга тоже была уверена, что кругленький, толстенький говорун Латушкин не сумеет отобрать бизнес у железобетонного Чарышева – его способности ограничивались мелкими вымогательствами у попавших к нему в зависимость предпринимателей.

Но надежда на то, что друг-мэр сумеет поставить на колени сокурсницу Чарышеву все-таки оставалась. Пусть эта гордячка, зная о дружбе Инги и мэра, приползет к ней на коленях и попросит защиту от притязаний городских властей. Вот, тогда, возможно, и придется ей поделиться с Ингой своими доходами. Главное правильно спланировать интригу, и все может состояться!

Непонятливая Зося о происках Семена Трофимовича все-таки узнала. И просвятил ее Левон, который во время ее разговора с мэром, успел познакомиться с помощником городского головы Полтавой.

Увидев фамилию помощника на его бэйдже, Левон показал ему визитку, которую получил от Аркадия. Полтава сразу сообразил, что его шеф сейчас попросит у Чарышевой плату за услугу и пообещал Левону, что решение этого вопроса он берет на себя. И впредь все подписи мэра на деловых бумагах Зоя Николаевна будет получать бесплатно.

– Все правильно, – сказала обескураженная Зося, – он действительно открыто мне сказал о взятке, которую я должна ему передать за выделение мест под размещение стел. Но я, бестолковая, его не поняла. Но, Левон, разве это порядочно воспользоваться покровительством бандитов?

– Вы считаете, что лучше отдать деньги обездоленных детей в липучие ручки этого обиралы? Неизвестно кто здесь порядочнее – бандиты или этот мэр.

Затяжная осень моросила холодными дождями и по утрам стелилась по земле густыми туманами. На рынке исчезли с прилавков свежие овощи – дачники жаловались на фитофтороз. Болезнь за две недели полностью уничтожила оставшиеся в теплицах и на грядках овощи.

Однако Зосины теплицы болезнь обошла стороной. Боковые стекла теплицы даже издали, сквозь пелену дождя или густой туман, радовали глаза всеми цветами радуги. Помидоры, перцы, баклажаны и огурцы дозревали на собственных кустах, которые продолжали цвести и давать новую завязь.

Местные сельчанки, которых нанимала Людмила для работы в теплицах, считали, что все дело в стареньком агрономе, Станиславе Казимировиче, который знает какой-то заговор на урожай. Они на своих приусадебных участках, как примерные ученики, повторяли за паном Станиславом всю технологию выращивания овощей, но результат получили далеко не тот, что в теплицах Зои Николаевны. В деревне давно во всех тепличках почернели не только плоды, но и листья со стеблями, а здесь молодая завязь растет и спелостью наливается.

Пан Станислав, начиная с ранней весны и до поздней осени, своих питомцев боялся оставить даже на несколько минут. Зося еще в прошлом году возле теплиц пристроила небольшой капитальный домик со всеми коммунальными удобствами и передала его пану Станиславу для использования в бытовых целях.

Агроном оценил свою бытовку по достоинству и перебрался туда вообще жить почти на круглый год. Питаться в доме Чарышевых он сразу и категорично отказался – далеко идти и дополнительное беспокойство семье. Поэтому Тамара каждый день готовила для пана Станислава обеды, завтраки и ужины, сама приносила ему в его «бытовку». Сначала он смущался, долго благодарил, просил впредь не беспокоиться, а потом привык, и его питание стало привычным укладом Чарышевского быта.