Праздничный коридор. Книга 3

В один из моих приездов Павлик поверг меня в глубокий шок. Я заметила, что он весьма критично рассматривает меня со всех сторон, как бы что-то оценивает. Я решила узнать, чем он озабочен. И он мне откровенно ответил:

– Ты ничего бабенка, можно использовать вместо покупной шлюхи. Зачем тратить деньги, если рядом есть своя? И ходить далеко не надо.

Я позвонила Савелию и потребовала прекратить встречи с моим сыном. На что он мне спокойно ответил:

– Разве ты забыла, что он и мой приемный сын? Тебе сложно угодить, Оксана. Я стараюсь чаще общаться с парнем, забираю его на выходные домой, обеспечиваю ему нормальный досуг и еду, а ты, как всегда недовольна. Ты лучше скажи, почему сама так мало внимания уделяешь своему ребенку? Тебе-то он родной, нагулянный от безымянного отца в юношеские годы. Ты хоть помнишь имя его отца? Скорее всего, не помнишь! Потому что забеременела в пьяном угаре, а потом бросила ребенка на воспитание государству.

– Я нашла его и забрала, – даже пыталась я как-то перед Савелием оправдаться.

– Да, ты действительно совершила благородный поступок и забрала из детского дома больного ребенка. Но на этом твое благородство закончилось. Сейчас ты его отдала в интернат и снова забыла о своей ответственности за его судьбу. Так, в чем дело, Оксана? Ты запрещаешь мне исполнять отцовский долг и общаться с брошенным ребенком? Ничего плохого в этом нет, и никто мне не запретит видеться с Павлом. При случае спроси у него – кого он хочет видеть, папу или маму? Я не сомневаюсь в его ответе – он скажет папу. Делай вывод, Оксана. Тебе нужен Павел, а Павлу нужен я. Не следует ли из этого, что мы снова должны жить все вместе. Вспомни, как нам было хорошо. Вспомнила? А теперь выслушай, Оксана, мое предложение, а может быть условие. Определяй, как тебе будет удобно, только сделай правильный вывод. Я тебе предлагаю немедленно вернуться назад в наше уютное гнездышко в качестве моей жены и матери Павла. Не советую тебе долго раздумывать над моим, очень выгодным для тебя предложением. Сама подумай, ты возвращаешься домой и обретаешь не только мою любовь, но любовь и уважение собственного сына. Без моего участия ты с Павлом никогда не найдешь общий язык. Ты почему молчишь, Оксана? Ты не подумай, что у меня это поспешно принятое решение, подстегнутое твоим звонком. Я сам хотел тебе позвонить. Мое решение обдуманное и твердое. И я его тебе делаю один раз. Второго не жди. Обещаю тебе, что мы будем жить лучше прежнего. Ответь мне что-нибудь, Оксана.

– Никогда этого не будет. Я хорошо знаю, что твое решение предварительно обдумано со всех позиций личной выгоды. Ты никогда не принимал необдуманные решения. Так, вот, мое решение тоже твердое и давно принятое – у нас с тобой ничего общего нет. Я даже видеть тебя не хочу, а уж чтобы снова жить вместе – об этом и разговора не может быть. А тебя я еще раз прошу оставить в покое моего сына, иначе мне придется обратиться с определенным заявлением в органы опеки. Я уверена, что о содержании моего заявления ты уже догадался. Поэтому, давай мы с тобой мирно обо всем договоримся.

– Нет, Оксана. Консенсуса у нас с тобой по этому вопросу не будет. Милицией ты меня не напугала. Что ты сможешь им предъявить? Ровным счетом ничего. А я о тебе уже кое-что могу рассказать. Для начала попробуй продекларировать источник денежных средств для приобретения особняка в Крыму. Докажешь наличие таких денег в собственном кошельке? Думай, Оксана, над моим предложением, и не затягивай с ответом. Мое терпение не долгосрочно.

Меня снова накрыла волна судорожного страха, от которого я избавилась совсем недавно. Меня ловили на живца. Савелий моего сына использовал в качестве наживки для меня. И вовсе не я сама его интересую, он внутренним чутьем услышал запах денег и выследил меня в Крыму. Собственно, нужды в слежке вовсе не было. Рядом со мной жил Сервер, который за умеренную плату докладывал Савелию о каждом моем шаге.

Даже богатое содержание умирающей матери могло послужить поводом для размышлений о моем материальном обеспечении.

Савелий много лет работал главным ревизором области и умел распутать самый сложный клубок экономических махинаций. Не всегда он работал на государство, очень часто итоги ревизий значительно утяжеляли его личный кошелек, но все равно ревизором он был превосходным. Возле него нельзя было расслабляться и терять осторожность. А я практически уверовала, что мои денежные махинации прошли мимо его внимания.

И вот итог. Он требует принести ему деньги, иначе… Даже предположить не могу, что будет иначе. Мне нужно было срочно что-то в своей жизни кардинально менять. Пока я думала и размышляла, прикидывая и отвергая один вариант за другим, в моей жизни случилось еще одно непредвиденное обстоятельство.

Зося, я почувствовала беременность. Это было счастье, о котором нельзя рассказать словами. Левону я ничего не сказала, потому что была уверена, что он потребует, чтобы я немедленно переехала к нему, и чтобы мы, наконец-то, оформили свои отношения. Формально я давно получила развод и была свободна.