Праздник Дрейка

Дварт, стоящий в центре комнаты, по-дирижерски поднял руки. В пальцах нет палочки, а вокруг оркестра, но мир вздрогнул. А после поплыл. Вокруг нас изменилось время – неохотно затормозилось, а после тягуче двинулось в обратном направлении. И стало ясно, откуда вопрос про «как переносите»: переносился этот процесс неприятно. Ощущение, как будто кровь в венах потекла в обратном направлении; мысли врассыпную, тошнота, вязкость сознания.

А дирижер отматывал часы назад. Прямо здесь. И из одной комнаты сделалось две: одна стабильно стояла на месте, а вторая превратилась в кинозал, где сумасшедший механик крутит против часовой шестерни. Мы видели, как начал меняться свет. Всё та же пустота в квартире, но откатилась назад рассветная дымка, сменилась глухой ночью за окнами, после разгорелся закат.

Мне и впрямь на несколько секунд поплохело. Кайд задержал на мне вопросительный взгляд, но я кивнула – мол, все в порядке. И он продолжил.

Закат расцвел в день, быстро пробежали в обратном направлении облака, снова заря, после ночь… Он видел нас – наши фантомы, снующие по квартире; дальше опять пустая квартира. Тишина – непривычная, дрожащая, словно комната-призрак тоже желала обрести плоть, желала воплотиться в реальность, но ей не давали. И стало вдруг понятно, что прямо здесь пересекаются две временные спирали – настоящее и прошедшее. От этого кипел мозг. Судя по напряженным рукам, Дэйну созерцание «отката» тоже давалось не без дискомфорта.

Еще день назад, еще, еще – Дварт ускорил процесс. Он играл на невидимых струнах реальности тонко и точно. Ему просматривать подобные фильмы точно было не впервой. И в тот момент, когда я подумала, что извилины в моей голове слипнутся в бесформенный комок ваты, вдруг в кресле возникла Матвеевна. Ее фантом.

Да, точно, бабушкина соседка. В домашней одежде, в тапочках – в руках пуговица, на которую она пристально смотрит. Крутит в пальцах, изучает, а после хлоп – и нет Матвеевны.

Теперь Дварт хмурился, теперь напряжен был он сам. Несколько раз подряд он проиграл вперед-назад кадры, где старушка просто растворяется в кресле, после сосредоточился на «пуговице». Принялся сканировать ее, сопоставлять со всем, что знал и видел, анализировал с помощью своих ментальных систем, после выдал совершенно непонятный вердикт:

– Это Капсулар.

Кадр с Матвеевной встал на паузу; чуть-чуть размотался напряженный ком в пузе, но не от слов Дварта, а потому что в теле временно пропало ощущение обратного временного хода.

– Что? – Дэйн ожил первым.

Кайд подошел к креслу, в котором сидел мираж хозяйки квартиры, наклонился, еще раз внимательно изучил «пуговицу».

– Капсулар. И я таких раньше не видел. Он образует временной карман, частотный сдвиг. Прячет объект вне стабильной временной зоны.

Я бы соврала, если бы сказала, что много поняла из его объяснений. Кайд же хмурился все сильнее:

– Я должен буду сообщить о нем Дрейку. Ты понимаешь…

Он зачем-то посмотрел на меня, хотя мог бы этого не делать. Я же не создавала этот Капсулар самолично, не подкидывала его соседке и не «встревала по полной», чтобы опасаться последующей реакции Дрейка. И потому лишь пожала плечами.

– Хорошо.

– Откуда только он у нее взялся? – кажется, Дэйн хотел подняться с дивана, но в последний момент передумал: может, побоялся, что подведут с непривычки и под воздействием «сдвига» ноги.

– Насколько я могу отследить, – Дварт сканировал пуговицу пристально, – взялся он из нашего мира.

– С Уровней?

– Да.

«Какого… черта? – вертелось на языке. – Как?»

Иномирский объект, прилетевший на Землю с Уровней? Слишком сложная цепочка перемещения.

– Снова запускаю процесс, – предупредил Дварт, заняв прежнее место по центру комнаты. И мы с Эльконто вновь приросли пятыми точками к дивану.

Матвеевна. Эту «пуговицу» она взяла с тумбы в коридоре, куда положила ее сама же, войдя в квартиру. В комнату ворвался подъездный коридор – Кайд сместил внутреннюю камеру наблюдения. Вот баба Вера поднимается по лестнице – она только что вернулась из санатория. В руках дорожная сумка, длинная ручка убрана внутрь для удобства, колеса иногда задевают за ступеньки. Поставила сумку у двери, полезла в карман за ключами. И вдруг нагнулась – увидела что-то на бетонном полу у двери…

– Она нашла ее возле своей квартиры.

– В подъезде?

Дварт притормозил ход отката. Позволил себе посмотреть, как Матвеевна долго не могла понять, не отвалилась ли эта пуговица с ее собственного жакета, на котором были пришиты похожие, даже поводила ладонью по груди, после, замешкавшись, сунула «капсулар» в карман. Оттуда выложила на тумбу… Что случилось после, мы видели. А вот «до того»?