Праздник Дрейка

Эльконто бы решил, что «невесомость» – это просто слово, пока не почувствовал, как отрывается от пола, не ощущает более своего веса. Черт! Невесомы. Они все стали невесомы! Не прошло и минуты, как участники дня рождения принялись кубырятся в воздухе, как накачанные гелием игрушки, – хорошо, что юбки девчонок сменились на штаны… Всюду хохот, удивленные ахи и выражения лиц мужиков, которых раньше Дэйн не видел. Один лишь изумленный взгляд Ассасина чего стоил…

И, Создатель, он летел. Оттолкнулся от руки Стива, воспарил вверх, как воздушный змей, а после, наткнувшись на чью-то ногу, начал вращаться вокруг собственной оси, как ошалевший флюгер. Благо, что не быстро.

Как рыбка в аквариуме, как листок бумаги во сне – Дэйн не мог подобрать слов. Он сейчас висел над полом в двух метрах и созерцал у Стива круглые, как монеты, глаза…

– Осталось пять секунд до конца невесомости. Четыре, три, две…

Хорошо, что они не свалились на пол кулями с песком. Хорошо, что местная гравитация помогла им приблизиться к земле до того, как прозвучало слово «одна».

Ведущий на сцене – вот же шутник! – еще раз хлопнул в ладоши.

– Умение ходить сквозь стены! – провозгласил громко. – У вас две минуты!

И да, пресловутые стены действительно оказались на пути у каждого. Выросли из пола, материализовались? Нет, Дэйн часто бывал в пантеонах миражей, но привыкнуть к Комиссионерским «штучкам-дрючкам» так и не смог.

– Кто первый? – спрашивал Дрейк, улыбаясь.

И первой шагнула через свою преграду Бернарда – ну да, ей не привыкать. А после, как по команде, опробовали новое умение остальные. Кто-то сначала сунул в цемент руку, кто-то шагнул в него целиком – прям мордой в белую штукатурку.

И Дэйн не смог отказать себе в радости – двинулся к ближайшей преграде, ожидая, что сейчас расплющит нос о «камень». Что ощутит лицом боль, что польется кровь. Но… Он прошел насквозь, как привидение. Будто был прозрачным сам или же голографическим муляжом являлась стена. Прошел один раз, второй. Вдруг ощутил, что нечто сложное сдвинулось в сознании, словно впрыснулась в мозг извне доза кайфа от собственного нежданного могущества.

И это чувство почти не испортило булькнувшее пузо. Черт, он, кажется, съел слишком много тарталеток и запил это излишним количеством вина.

– Прозрачность! – новый хлопок в ладоши.

Они думали, что будут ходить друг через друга, но случилось неожиданное – из растворившейся стены, ставшей вдруг частью незнакомого города, на них несся поезд. Настоящий, ядрит его! Огромный локомотив на полном ходу. Аарон даже дернул на себя Райну, стоявшую на пути движения махины первой, но не успел… Никто бы из них не успел – поезд загрохотал прямо через человеческие тела. Прямо по ним. Прямо насквозь.

Никогда еще Эльконто не наблюдал мелькающие перегородки, тамбуры, пассажирские сиденья, летящие через твое брюхо. Наверное, будь он чуть менее выносливым, ему бы поплохело…

Поезд прогрохотал по его голове, по его сознанию, которое никак не могло принять тот факт, что тело почему-то не расплющило.

– Еб…ть-копать, – выругался Дэйн, как только стена восстановилась, а локомотив исчез. – Мне теперь нужно еще выпить…

– Поиграем в инопланетное вторжение? – веселился на подиуме Дрейк.

Пузо Дэйна буркнуло еще раз, предупреждая, что последние тарталетки, а после наложенная на них «невесомость» оказались несовместимы. Но как пропустить «вторжение инопланетян?»

Ребята хохотали. Потому что стояли теперь на поверхности планеты – у каждого на голове шлем, а в руках пушки, подобных которым Эльконто никогда в жизни не видел. А сверху метеориты. Палил, став опять почти невесомым, Рен – палил с таким серьезным лицом, будто спасал чужой мир. Крутился в воздухе, отбивая атаку существ со щупальцами Мак – то и дело неслись от него в стороны лазерные выстрелы. Да и сам Дэйн не мог остаться в стороне. Как остаться, когда на тебя ползет чавкающий спрут? У него в лапе такая базука, что грех не опробовать…

Он продержался еще пару минут и убил почти четырнадцать врагов, когда понял, что комнату миражей на некоторое время придется-таки покинуть. Нужно срочно отыскать туалет. Теперь кишечник однозначно давал знать, что «пробку» выдавит снизу или скоро, или очень скоро – черт, зачем жрал, как не в себя? Думал, что после будут обычные танцы, а не эти «крутилки-вертелки». И ведь пострелял бы еще вместе со всеми, но не обсираться же прилюдно?

Быстро шагая к выходу, Дэйн гадал, исчезнут ли базука и шлем на выходе. Или он так и прошагает по коридорам Ректора, выглядящий, как безумный Фредди Хардест?А срать, простите, в шлеме и с приклеившейся к руке пушкой, как?

* * *

Райна Канн

Райна глазам своим не верила – комната мгновенного воплощения идей? Это же мечта! Помещение на этот раз маленькое, даже тесное. И вещал Дрейк: