Праздник дураков

Она выхватила кофейник у Майкла и набросилась на папу и маму Клер, как ангел мщения кофеина. Клер хотела бы знать, что её родители сделали бы с Евой, с её рисовой пудрой и чёрной помадой, и енотовидной подводкой для глаз, с её крашенными в чёрный цвет волосами, дразняще начёсанными в жёсткие шипы.

Опять же у неё был кофе и она улыбалась.

— Конечно, — сказала мама Клер,пытаясь тоже улыбнуться. — Спасибо дорогая. Так ты сказала что этот мужчина твой родственник? — Она бросила взгляд в сторону Бишопа, который выходил из кухни и направлялся к обеденному столу в гостинной. Красивый молодой вампир—мужчина,поймал взгляд Клер и подмигнул ей, и она торопливо перевела взгляд на Еву и своих родителей.

— Нет, — сказала Ева с вымученной радостью, — дальние родственники Майкла из Европы. Сливок?

— Яйца готовы, — сказала Клер и выключила горелку. Ева…

— Я надеюсь, у нас достаточно тарелок, — перебила ее Ева немного безумным голосом. — Иисус, я никогда не думала что скажу это, но где хороший китайский сервиз? Есть здесь хороший китайский сервиз?

— В смысле, тарелки без цыплят на краях? Да, здесь.

Шейн указал на посудный шкаф, на четыре фута выше Евы. Она сердито посмотрела на него.

— Не смотри на меня, я не буду это доставать. Я всё ещё раненный, ты знаешь.

Клер забыла об этом из за давления всех других обстоятельств, ему казалось полегчало, но он был только что из госпиталя. Вряд ли прошло достаточно времени, чтобы действительно оправиться от колотой раны, которая чуть не убила его.

Это была еще одна веская причина не гнать волну, если это не абсолютно необходимо, без Шейна их способность дать отпор была серьезно подорвана.

Ева забралась на прилавок, нашла тарелки и подала их вниз Клер. Когда это было проделано, Клер заняла место Шейна у плиты, мешая смесь с комками, которая должна была быть соусом. Она выглядела как гадость, от которой иностранцев вырвет.

— Эта девушка…, — сказала Клер Шейну.

— Какая девушка?

— Эта — ты знаешь. Здесь.

— Ты имеешь ввиду блондинистую кровопийцу?

— Да.

— Что насчёт неё?

— Она пялилась на тебя.

— Что я могу сказать? Возможно.

— Шейн, это не смешно. Я только… — ты должен быть осторожным.

— Я всегда осторожен.

Что было абсолютной ложью. Глаза Шейна впились в неё, и она почувствовала внутри всплеск жара, который поднимался вверх, чтобы разгореться на её щеках. Он медленно улыбнулся.

— Ревность?

— Может быть.

— Нет основания. Я люблю девушек с пульсом.

Он взял её руку и прижал нежно пальцы к запястью.

— Да,у тебя он определенно есть и бьётся довольно быстро.

— Я не шучу, Шейн.

— Я тоже.

Он шагнул ближе, и они были только на растоянии вздоха.

— Вампиры не встанут между нами.Ты веришь мне?

Она молча кивнула. Даже ради собственной жизни, она не смогла бы заставить себя произнести ни одного слова. Его глаза были темными, цвета тёмнокоричневого бархата, с тонкой кромкой золота. Она смотрела в эти глаза совсем недавно, но никогда не замечала, насколько они красивы.

Когда дверь снова открылась, Шейн отступил назад. Сначала Майкл повернулся к ним, прошептав извинение одними губами, затем встал перед родителями Клер.

— Мистер и Мисис Данвер, Мистер Бишоп хотел бы, чтобы вы присоединились к нему за обедом, — сказал он. — Но если вы торопитесь домой…

Если Майкл надеялся что они передумают, Клер могла сказать ему сразу, что этого не произойдёт. До тех пор, пока у её отца была идея, что вокруг происходит что то интересное, он не собирался поступать разумно. Конечно он поднялся на ноги, держа свою кофейную кружку.

— Вот я и позавтракаю. Никогда не пробовал приготовленную Клер яишницу. Кети? Ты идешь?

Безвыходное положение, беспомощно подумала Клер, но опять же, она была в такой-же плохой ситуации когда впервые приехала в Морганвиль. У неё не было никаких знаний или интуиции. Может это ей досталось по наследству от родителей, вместе со светлой кожей и слегка вьющимися волосами. Однако г—н Бишоп играл с их жизнями. И они боялись за нее.

Клер посмотрела, как её родители проследовали за Майклом в другую комнату, и затем помогла разложить яйца и бекон по красивым тарелкам от сервиза. Соусу в комках нельзя было помочь. Его налили в соусницу и понадеялись на лучшее, затем молча понесли это в столовую, которая, по правде, была уголком гостинной.

Клер была удивлена, как постоянно меняется настроение дома. Не только настроение людей в доме, а настроение самого дома. Прямо сейчас оно было тёмным, холодным, не предвещающим ничего хорошего. Почти враждебным. И все эти тёмные эмоции были направлены на вторгшихся вампиров.

Дом был обеспокоен и на страже. Устойчивая Викторианская мебель, казалось, стала меньше, сгорбилась и деформировалась, в ней не было ничего гостеприимного или тёплого. Даже свет, кажется, потускнел, и Клер могла чувствовать что то, почти чьё-то присутствие также, как чувствовала Майкла, когда он был пойман в ловушку в доме как призрак. Тонкие волоски на её теле встали дыбом, руки покрылись гусиной кожей.