Праздник мертвецов (СИ)

Наконец собравшись с силами, Шенни приняла сидячее положение и повернулась туда, где её слуги скрутили нападавшего. Ортей и Торнео вдвоём навалились на него сверху, а Хэнри держал брыкающиеся ноги. Удивиться девушке пришлось дважды. Первый раз, когда она насчитала трёх призванных, хотя была уверена, что возле хранилища их стояло четверо. А второй, когда разглядела ноги нападавшего – единственное, что торчало с этой стороны из-под трёх навалившихся на него разбойников. Эту обувь Шенни не спутала бы ни с чем другим, ведь именно с этой пары башмаков начались их с Дарианом злоключения.

Девушка поднялась на ноги, подошла ближе и заглянула через плечо Ортея, уже догадываясь, чьё лицо ей предстоит увидеть. Призванным Арганела здесь неоткуда было взяться, а на снегу, прижатый телами троих разбойников, лежал не кто иной, как Дариан. Теперь Шенни смогла внимательно его рассмотреть и убедиться, что узор на лице юноши и вправду окрасился в алый цвет, точь-в-точь как в тот день, когда Арганел в своём особняке продемонстрировал гостям первого в мире ускоренного призванного. В тот самый день, когда погиб Кэннел – самый молодой и в то же время самый храбрый представитель рода Кориусов.

Юноша всё ещё продолжал дёргаться и злобно кряхтеть, но первоначальная ярость уже потухла, а капилляры на лице перестали ярко сиять и вернулись к лёгкому, обычному для призванных свечению, разве что цвет их до сих пор оставался неестественно красным. Но раздумывать о природе красного свечения было некогда: ритуал прошёл с отклонениями, а значит, жизнь Дариана была в опасности. Ругая себя за то, что поторопилась и не проверила технику до конца, Шенни стала думать, что ей делать дальше.

Техника безопасности. Обездвижить призванного.

Тут же получив мысленную команду, Ортей и Торнео подхватили уже почти успокоившегося юношу под руки и потащили через двор к штабу. Там Дариан был водружён на свободный стол для опытов. Пока разбойники возились с кандалами, приковывая его к твёрдой деревянной поверхности, Шенни бросила взгляд на соседний стол, где оставила другого призванного, первым подвергнутого ритуалу призыва души. Мальчишка выглядел спокойным и не подавал признаков агрессии, а капилляры на его лице светились правильным пурпурным оттенком. Он лежал, навострив уши и тщетно пытаясь повернуть скованную голову налево, где на соседнем столе происходила какая-то неизвестная ему возня.

– Кто вы? – робко спросил он и добавил второй ожидаемый вопрос: – Где я?

Шенни не отвечала. Её мозг лихорадочно соображал. Этот мальчик в порядке, и разум, судя по всему, вернулся к нему. Что это значит, почему ритуал подействовал на него иначе? Причиной стала разница в возрасте? Или бешенство являлось нормальным побочным эффектом, и Дариан скоро тоже придёт в себя? Впервые в жизни она была бы рада увидеть Арганела: он наверняка смог бы объяснить, что означает это красное свечение, помутившее рассудок Дариана.

Оставалось лишь одно – ждать. Продолжая игнорировать испуганного мальчика, осыпающего её вопросами, Шенни склонилась у изголовья стола, на котором, надёжно скованный по рукам и ногам, лежал Дариан.

К её облегчению, бешенство и правда оказалось не более чем временным побочным эффектом, и уже через минуту цвет узора на щеках юноши принял правильный пурпурный оттенок, а тело его расслабилось и больше не пыталось вырваться из оков. Открыв глаза, он встретился взглядом с нависшей над ним некроманткой, на лице которой читалось плохо скрываемое волнение и нетерпение.

Дариан помолчал, проводя в голове какие-то размышления, и спустя минуту произнёс:

– Так… Я жив, и моя голова работает. Полагаю, следует поздравить тебя с успехом?

– Да, – выпалила Шенни, и губы её задрожали. – У меня п-получилось.

Взгляд юноши упал на плащ с меховым воротником, укрывающий её плечи.

– Уже зима? Долго же ты возилась…

– Да кто-нибудь скажет мне, что здесь происходит?! – настойчиво крикнул Меллек со своего стола.

– Помолчи, – шикнула на него Шенни, затем вновь повернулась к Дариану. – Вообще-то, я работала, не покладая рук. Пока кое-кто отсыпался, дожидаясь, когда его вернут к жизни, – добавила она с шуточным упрёком.

– По крайней мере, внешне ты совсем не повзрослела. Значит, год всё ещё тот же.

– Рад, что не застал меня поседевшей бабулькой?

– Подожди, ещё застану. Мы ведь не стареем, так? – Дариан попытался встать и только сейчас обнаружил, что прикован к столу. – И сними уже эти кандалы.

Шенни немедленно отдала Дмитру приказ, и пока тот возился с защёлками, спросила:

– Кстати, ты помнишь, как попал сюда?

– Хм… Да, я помню, как очнулся на улице. Я ещё тогда приметил, что вокруг как-то слишком бело для осени. А потом… что-то меня разозлило. Настолько, что я был готов убить тебя и всех остальных. Я всё видел и хорошо помню, как попытался тебя задушить, и как меня повалили на землю. После этого я как будто снова уснул, и очнулся уже здесь, на столе. Не хочешь объяснить, что это было?