Праздник на перекрестке миров (СИ)

Впрочем, Верилия Страбона — а именно так звали нашего хоббита — ни в коей мере не интересовало мнение о нём других хоббитов (да и не только их). А интересовали его — в первую и основную очередь — карты. Географические, топографические, гидрологические (последние — в меньшей степени, но куда деваться, если вы живёте посреди озера?). Картография была семейным ремеслом Страбонов: папенька нашего хоббита был отличным картографом, хоть и не питал горячей любви к своей работе. Верилий же, унаследовав отцовское дело, знания и мастерство, притом ещё и любил картографию со всем пылом своего нежного и большого сердца.

К числу немногих вещей, которые не менее горячо любил Верилий Страбон, относились: его сестра Августа, а также её дети, в особенности младший племянник, Аттий; лагер с пивоварни сестры, эль, стаут и портер оттуда же, и непременные лёгкие закуски к ним; деловая переписка с избранным кругом коллег-учёных, которой Верилий весьма дорожил, а корреспондентов считал своими друзьями (и то, что с большинством из них он никогда не виделся лично, лишь добавляло в глазах Верилия ценности их дружбе)…

Ну и следовало бы упомянуть о ещё одной любви Верилия — увы, совсем не такой респектабельной и, до определённого времени, пожалуй что, несчастной. Верилий Страбон безнадёжно и неисправимо любил мужчин. Не каких-то конкретных (единственные его серьёзные отношения закончились, да и развивались, весьма скверно); просто он совершенно не желал женщин. Такие склонности, конечно, весьма неодобрительно принимались в хоббичьем обществе — впрочем, чуть менее неодобрительно, чем нелюдимость и отсутствие гостеприимства. С чисто хоббичьим прагматизмом подойдя к решению проблемы, Верилий Страбон выбрал подходящий — не сомневайтесь, вполне респектабельный — бордель, где регулярно и без романтических терзаний поддерживал здоровье и тонус организма за вполне умеренную плату.

Таким образом, Верилий Страбон заполнил свою жизнь распорядком и теми вещами, любовь с которыми была взаимной, и искренне считал, что устроился вполне сносно. Он почитал себя если не счастливым, то вполне довольным; отказавшись от мысли завести собственную семью, усыновил племянника, смышлёного и лёгкого на подъём Аттия; и, разменяв пятый десяток — далеко не бессильная дряхлость, но уже и не юность для хоббита, — приготовился тихо стареть, почивая на лаврах и занимаясь любимым делом.

Но, раз уж настоящие имперские хоббиты в наши дни встречаются нечасто, позвольте описать вам Верилия Страбона. Он, пожалуй, был типичным представителем своего народца: среднего роста, изящно (в молодости, к сорока годам уместнее было бы сказать — гармонично) сложён, с кудрявыми каштановыми волосами и умными большими глазами. Возможно, вам доводилось слышать забавные стереотипы о хоббитах, вроде волосатых ног или привычки ходить босиком. Ни в коей мере не желая дискредитировать источник этих сведений, всё-таки отметим — и в этом столичные хоббиты отличались от своих провинциальных собратьев. Воск Верилий Страбон искренне считал необходимым предметом гигиены — как, должно быть, в каком-нибудь Шире таковым считали расчёску для ног. А городская жизнь не располагала к слиянию с природой посредством голых пяток — если, конечно, вы не хотели сливаться с содержимым чьего-то ночного горшка, ржавым гвоздём или тому подобными, малоприятными для любого разумного существа, вещами.

Как вы уже наверняка догадались, из всего этого должен следовать вывод. Вот и он: традиционным приключениям, которые обязаны настигнуть любого порядочного хоббита, якобы довольного своей скучной жизнью, пришлось потрудиться, чтобы добраться до Верилия Страбона (возможно, тут даже уместно сказать «совершить ребрендинг», и мы именно так и скажем — в конце концов, приключения добирались до весьма прогрессивного, эрудированного и современного хоббита).

Приключения сперва деликатно постучались к Верилию Страбону по переписке: мутсэра Савос Верано, чистокровный морнхолдский тёмный эльф, на протяжении нескольких лет писал преотменные письма; и, хоть Верилий, в силу собственной скромности, так не считал, отправлял в ответ не менее замечательные, глубокие и остроумные. Со свойственным всем приключениям коварством, вымостив себе дорогу письмами о картографии (а не какими-то вульгарными фейерверками или историями про драконов — таким разве что ширских провинциалов можно удивить), они наконец соизволили явиться Верилию Страбону лично.

Приключения радикально сменили облик: плащи, седые бороды и посохи остались в дремучем прошлом (но, справедливости ради, «посох» таки имелся, но мы стыдливо спрячем его в кавычки). Сэра Верано был серокож, остроух и весьма хорош собой, а его глаза в первую же встречу удостоились от Верилия весьма лестного (хоть и невысказанного вслух) сравнения с чистой киноварью самой дорогой и качественной минеральной краски… Приключения отчаянно флиртовали, Верилий старательно (и, отметим, ужасно мило) не понимал намёков, смущался, переживал и не доверял…