Праздник подсолнухов

– Вы не могли бы оставить нас наедине?

– Но почему? Я же… – начал было он и в изумлении взглянул на меня.

Я кивнул, и тогда он, пожав плечами и пощелкивая пальцами, вышел из комнаты. На лестнице послышались его удаляющиеся шаги.

Харада тихо спросил:

– Вы объясните мне цель встречи?

Я молчал.

– Вряд ли вас интересует Ван Гог. Уверен, вас занимает совершенно другая проблема.

Я нехотя ответил:

– И что же это за проблема, которая так меня занимает?

– Расследование, – сказал он, – расследование причины гибели вашей жены.

– Это было самоубийство. Причину в таких случаях покойник обычно уносит с собой в могилу.

– Но вы хотя бы не будете спорить с тем, что ребенок был не от вас?

Я вскинул на него удивленный взгляд:

– Откуда тебе это известно? Тасиро не знал об этом. – Я вспомнил, как он произнес слова «твой ребенок». Возможно, именно они вывели меня из себя.

– Я уже говорил, что наша организация пользуется определенным влиянием в самых разных сферах. У меня была возможность ознакомиться с протоколом вскрытия, затем оставалось просто связать очевидные вещи: по группе крови этот ребенок никак не мог быть вашим. Кажется, даже судмедэксперт упустил это из виду. Возможно, ситуация показалась ему слишком очевидной. У вашей жены была вторая группа крови. Услышав от врача, что у эмбриона первая группа крови, вы соврали, что и у вас тоже первая, тогда как в действительности имеете четвертую группу. Конечно, тут не может быть речи об ошибке патологоанатома, поскольку причиной смерти действительно стало самоубийство, а психологические аспекты трагедии – это уже не его епархия.

Я ухмыльнулся:

– А ты проделал большую работу.

– Дотошность – моя отличительная черта. Конечно, я скрыл вышеназванный факт от Тасиро. Думаю, ваш шурин тоже не в курсе. Насколько мне известно, об этом знаем только вы, я и Нисина. Кстати, Нисине по данному вопросу известно не больше моего. Не думаю, что имеет смысл о чем-либо его спрашивать.

– А мне кажется, он знает куда больше, чем ты.

– Почему?

– Потому что семь лет назад Эйко познакомилась с Нисиной, а ты и не знал.

Он покачал головой:

– Это исключено. Он ни разу не появлялся в суде. Я вам уже говорил.

– Что ж, если он скрыл сей факт даже от тебя, то я просто сгораю от любопытства. Тогда мне тем более следует побеседовать со стариком.

– Скрыл от меня? На каком основании вы делаете такие выводы?

– В том, что у тебя феноменальная память, я убедился, слушая твой рассказ о Ришле. Уверен, что ты не допустил бы никаких неточностей, если только сознательно не задумал ввести меня в заблуждение. Рассказывая о том, как вы увидели завещание, ты произнес такую фразу: «Мы с Нисиной просто дар речи потеряли». Я могу понять твое изумление, ведь ты видел Эйко в зале суда. Но что вызвало такую реакцию у Нисины, который даже не был с нею знаком?

На его лице сначала отразилось удивление, а затем работа мысли. Казалось, он мысленно листает странички далекого прошлого. На мгновение он отвел глаза и тут же взглянул на меня в упор:

– Готов признать наличие некоторых неведомых мне обстоятельств. Но почему вы не сказали раньше?

– Хотел еще немного за тобой понаблюдать.

– И что вы увидели?

– Несмотря на весь твой профессионализм, тебе не чужды человеческие слабости.

– Например?

– Например, тебе понятна трагедия безвестного таланта.

Он улыбнулся:

– Не думаю, что это имеет отношение к человеческим слабостям, но одно я понял наверняка: вы во что бы то ни стало желаете побеседовать с Нисиной лично, так?

Я кивнул.

– Что ж, попробую с ним связаться. Вы готовы к тому, что можете услышать отказ?

– Готов.

– Но есть одно условие. Вы должны отдать мне пистолет.

– Это еще почему?

– Потому что в беседе он совершенно не нужен.

Я взглянул на зажатый в руке пистолет. Идиот. Только сейчас я оценил расстояние, отделявшее меня от Харады, и вспомнил его отточенные движения там, в гостиной. Да он уже сотню раз мог выбить оружие у меня из рук. Выходит, он просто не собирался этого делать. Я не должен был так поступать. Я взглянул на его перевязанную платком левую руку. Едва заметно поморщившись, он начал набирать номер.

На том конце сняли трубку. Он сообщил, что Тасиро, судя по всему, отыскал в особняке «Подсолнухи» и направляется в Токио.

– Нет, ошибки быть не может, – уверил он собеседника.

После своего лаконичного доклада Харада самым будничным тоном добавил:

– Кроме того, господин Дзюндзи Акияма желает с вами встретиться. Сегодня в одиннадцать вечера в вашем офисе. Я не смогу присутствовать при встрече.

Уже через секунду он нажал отбой.

Придав своему голосу официальный тон, Харада сообщил:

– Господин Нисина произнес лишь одно слово: «Хорошо».

– Спасибо. Почему ты не сможешь присутствовать при встрече?

– Естественно, потому, что попытаюсь перехватить у них Ван Гога. Я тоже еду в Токио. С этого момента наши пути расходятся. Учитывая время вашей встречи с Нисиной, вы можете не успеть к прибытию «Подсолнухов». Если они попадут на склад, оттуда забрать их будет невозможно. Вы и к этому готовы?