Праздник в сказочной стране

Почему его улыбка всегда действует на нее так? Как прикажете сохранять самоконтроль, если ее сердце начинает колотиться как сумасшедшее, стоит ему лишь усмехнуться? Взгляд Кейда скользнул по ее губам, синие глаза потемнели, теперь они напоминали штормовое море. Или же это ее возбужденное воображение играет с ней такие шутки?

И тут он поднялся с дивана.

— Спокойной ночи, Николь!

* * *

На следующее утро она проснулась в шесть. С разведкой обошла комнаты мальчиков, Холли и Эллы — все спали. А Николь была готова к тому, что старшие в предвкушении подарков проснутся сегодня раньше обычного. Воспользовавшись моментом, она сбегала в конюшни угостить Скарлетт рождественской морковкой. Возле дома Джека оставила коробку английских конфеток «Тоффи» — ей удалось выяснить, что старик просто без ума от этих сладких тянучек. Так что Николь положила свой подарочек на скамью, где обычно Джек пил утреннюю чашку кофе.

По пути к дому она остановилась надышаться свежим, еще кристально чистым воздухом раннего утра. Пока над землею не повисла пыльная, дрожащая от зноя дымка, солнце освещало все вокруг каким-то особенным, прозрачным светом, приятным для глаз. Темная зелень акаций, бело-желтые травы, рыжая, красная земля! Никогда бы она не подумала, что здесь, на западных окраинах Квинсленда, встретит такую красоту. Она вдруг ощутила прилив какого-то детского оптимизма. И, предвкушая предстоящий особенный день, вприпрыжку побежала домой.

На ее постели сидела Элла. Что случилось? Девочка проснулась и испугалась, когда увидела, что няня исчезла?

— Привет, цыпленок! — Николь обхватила малышку и вместе с ней повалилась на постель. — Счастливого Рождества! А я бегала в конюшню, поздравляла лошадок. Ну, как настроение?

— Что, если Санта не придет? — выпалила девочка. — В прошлый раз он забыл!

Ах, так вот оно что!

— Ник, а ты уже смотрела? Есть там что-нибудь в наших чулочках?

Николь прекрасно поняла, что Эллу волновали не сами подарки.

— Я еще не проверяла. Давай вместе? — Она подхватила Эллу на руки. Та была уже тяжеловата для такого путешествия, так что Николь пришлось посадить ее к себе на бедро и крепко обхватить рукой. — Знаешь, я думаю, нужно взять с собой твоего папу. — И Николь постучала в дверь Кейда: — Просыпайся, начинается самое веселье, а ты все пропустишь!

— Эй, даже не думайте начать без меня!

За дверью раздался какой-то грохот. Элла расхохоталась:

— Папочка смешной!

— Привет! — Дверь распахнулась, Кейд подхватил Эллу на руки и так стиснул ее, что она запищала. На нем была мятая футболка, волосы растрепаны — у Николь немедленно подскочила температура. По крайней мере, ей так показалось.

— Пап! — Элла обняла его за шею. — Мы идем проверить, приходил ли Санта.

Николь пришлось встряхнуться, чтобы прогнать видения, не имеющие ничего общего с Сантой, зато заполненные фантазиями о Кейде.

— Мы… мы решили, что ты не захочешь пропустить такое!

— Это уж точно! — воскликнул Кейд и послал ей благодарный взгляд синих-синих глаз.

Николь начала таять, словно пломбир на жаре.

«Анн-Николь, почему ты такая бесхребетная!» Так, вот что — надо немедленно изгнать всякие там лишние голоса! Сегодня Рождество, никакой критики, никакой самокритики, идем смотреть, что там Санта.

Они замерли на пороге гостиной. Улыбнувшись Элле и приобняв то ли ее, то ли ее отца, Николь легонько подтолкнула их вперед.

Глаза Элли стали большими, как блюдца, когда она увидела, что их чулочки, подвешенные к каминной полке, раздулись от подарков.

— Видишь, золотко? А ты боялась, что Санта не придет!

Элла спрятала личико где-то на шее у Кейда и разразилась слезами. Тот испуганно уставился на Николь поверх макушки дочери.

— Переволновалась, — шепнула она ему.

В ту же секунду Элла спрыгнула с отцовских рук, схватила свой чулок и начала потрошить его, вскрикивая от счастья всякий раз, как ей удавалось выудить пупсика или шоколадку.

Тут подоспели и остальные члены семьи. Верити несла Холли. Николь ничего не пришлось делать — только смотреть и наслаждаться. Она села на диван и просто впитывала радость каждой клеточкой — и восторг малышни, и теплоту и умиление взрослых. Это точно будет волшебный, особенный день!

— Как ты? — Кейд сел рядом, диван примялся под его тяжестью. Рука его на миг опустилась на ее колено.

И тут, к ужасу Николь, из ее глаз брызнули самые настоящие слезы. У Кейда изменилось лицо. Он сделал движение ей навстречу, но она замотала головой.

— Переволновалась, — одними губами прошептала Николь точно так же, как и несколько минут назад. — У меня никогда не было ничего подобного. Это настоящий семейный праздник. Столько любви… Спасибо, что вы все позволили мне… что я тоже…

Она не могла бы объяснить ему, что значило для нее происходящее. В Мельбурне она выработала несколько циничное отношение к Рождеству — просто из самозащиты. А теперь понимала, что с этим покончено навсегда. Рождество надо праздновать и чтить!