Праздники любви

Она взяла меня за руку, и мы нагие словно библейские Адам и Ева пошли в ванную.

– Слушай Артюшка! Что за густые кущи у тебя на лобке? Не порядок. Давай я тебя побрею и будет твой мальчик такой же гладкий, как моя девочка.

– Неужели это так важно для мужика? Может оставим всё как есть – натурально? Не вижу смысла брить.

– Смысл есть двойной. Во-первых гигиена. Будет чистенько и аккуратненько. В таких кущах недолго и манда вошку завести. А во- вторых – среди пышных волос твой орган теряется и смотрится намного меньше чем он есть на самом деле. Длинные волосы мне мешают, особенно во время минета. Так что давай, сейчас мы из твоего мохнатого барбоса сделаем красивого мальчика-пажа.

– Но чур не скоблить меня бритвой.

– Ну что ты! Я побрею тебя аккуратненько японской машинкой. Вот этой. Причём не наголо как моя писечка, а коротенько, под ёжика.

В руках Тамары зажужжала машинка. Она встала передо мной на колени, взяла в ладошку орган, слегка его помассировала от чего тот набух и вытянулся вперёд.

– Ну и ладненько. Так будет легче работать. Будет мой мальчик просто загляденье, но чур только для моих глаз, – резюмировала Тамара и принялась орудовать.

Она вертела мой орган направо, налево, вверх и вниз отчего он всё больше возбуждался и к концу стрижки торчал стопудово.

– Смотри как славненько получилось. Он стал намного выразительней.

Тамара смыла остриженные волосы, ополоснула душистым мылом и стала любоваться проделанной работой.

– Вот видишь какая я искусница. Мальчик твой стал просто душечкой, такой красивенький и чистенький. Мне за работу бонус полагается. В старину это было право первой ночи, а у меня право первого минета.

Тамара, зажмурив глаза, томно раскрыла рот и положила возбуждённый половой член на свой тёплый язык. Затем принялась его засасывать губами всё глубже и глубже. Было очевидно, что волосы на лобке больше не мешают ей сделать «глубокое горло».

– Ой, Артюшка! Минетить тебя теперь одно удовольствие.

Сказав так, она начала вибрировать язычком уздечку, а губами причмокивать головку. Я уже знал, что после этого семяизвержение неизбежно.

– Головка блестит! Сейчас косметика брызнет. Но на сей раз чур не в рот, чтобы не смешивать со слюной, а в чистый стакан.

Тамара вовремя вынула член изо рта и подставила стаканчик. Извергающееся семя заполнило его наполовину.

– Молодец, моя душа! А теперь давай наконец купаться.

Мы стали весело друг друга намыливать, попутно лаская и возбуждая себя в самых интимных местах.

– Смотри – твой остриженный мальчик опять колом торчит. Во мне страстное желание зудит сесть на него верхом. А ну марш в постель!

– Ох, хотя бы ты жил рядышком. Не обязательно в Москве. Ну хотя бы в 2-3 часовой досягаемости.

Тамара лежала возле меня абсолютно голая, без прикрас, покрытая гусиной кожей от только что разразившихся каскадных оргазмов.

– И приезжал бы к тебе раз в неделю в «колбасной» электричке? Нет дорогая моя. Этак я очень скоро стану твоей фасадной любовью, способная превратить праздник в унылую рутину. И потом особой разницы не вижу где сидеть эти 3 часа в электричке или в самолёте.

– Я готова прилетать к тебе каждую ночь.

– Неужели тебе охота столько летать?

– Охота ещё как! С тобой я улетаю не то что на небеса, а намного выше, в космос, где меня ждёт воистину космическое блаженство.

Сказано это было очень искренне.

Я погладил Тамару по волосам и почувствовал, что у неё текут слёзы из глаз.

– Ладно, не реви. Давай и мы завтра в «Берёзку» пойдём за фирменным бельём для тебя.

– На фига мне это бельё? Перед кем красоваться, если ты уезжаешь?

– Так у нас ещё 2 ночи впереди. Вот и покрасуешься.

– Ну тогда пошли, – воспрянула духом Тамара, доказывая ещё раз, что шмотье для баб фактор первостатейной важности, а для некоторых интимное бельё доставляет большее удовольствие чем сам секс.

На следующий день мы терпеливо ожидали в такси нашего японца, который уже полчаса барражировал по «Берёзке» со списками наших прелестниц.

Наконец он плюхнулся в такси с двумя увесистыми баулами.

– Девчата. Погодите, уедим подальше от любопытных глаз.

Такси быстро поехало, я рассчитался, японец-напрокат вышел и девчата принялись вскрывать баулы, ахать и охать, но это скорее была дань Богу дефицита нежели гению творца женского белья.

Уже дома Тамара примеряла на себе купленное, восторженно возникая передо мной и я был вынужден поддерживать её восторг пусть даже несколько искусственно и театрально, ибо лично я считаю, что нет ничего краше обнажённого тела любимой женщины и никакое бельё, будь оно самое фирменное и дорогое, не сделает её более желанной.

– А сейчас, внимание! Пляжный ансамбль мини-бикини 86.

Сказав так, Тамара вышла в потрясающем раздельном красном купальнике.