Чудеса исцелений происходят и в наши дни, и они бесчисленны. Но чудесных действий святой воды удостаиваются лишь те, кто приемлет ее с живой верой в обетования Божии и силу молитвы Святой Церкви, – те, кто имеет чистое и искреннее желание изменения жизни, покаяния, спасения. Бог не творит чудес там, где хотят видеть их только из любопытства, без искреннего намерения воспользоваться ими к своему спасению.
Крещенская вода является таковой с момента своего освящения и год, и два, и более, пока не иссякнут ее запасы дома. Взятая в храме в любой день, она никогда не теряет своей святости.
В силу разных обстоятельств, хотя и весьма редко, бывает так, что вода приходит в состояние, не допускающее внутреннее употребление. В таком случае ее следует вылить в какое-то непопираемое место, – скажем, в проточную реку или в лесу под дерево, – и сосуд, в котором она хранилась, больше не пускать в бытовое употребление.
Такое случается. Воду надо набирать в чистые емкости, в которых вода не должна портиться.
Поэтому, если мы раньше в этих бутылках хранили что-то, если они не очень чистые, не нужно в них набирать святую воду. Помню, летом одна женщина стала наливать святую воду в бутылку из-под пива…
Часто прихожане любят делать замечания: например, одному нашему священнику стали объяснять, что освящал он воду неправильно – до дна бака не достал… Из-за этого, мол, вода не освятится… Что же, батюшка водолазом должен быть? Или что крест не серебряный… Не надо до дна доставать, и крест может быть деревянный. Не нужно делать из святой воды культ, но и относиться нужно благочестиво! У одного моего знакомого священника, году в 1988-м, была бутылочка с водой, которая хранилась у него с 1953-го или 1954 года…
Нужно относиться к воде благочестиво и аккуратно и самому вести благочестивую жизнь.
С одной стороны, можно, потому что ну какой же может быть вред человеку от того, что он попьет святой воды, или помажется маслицем, или употребит просфору? Но только нужно задумываться, с какой стороны это может быть ему полезно.
Если это некоторое приближение человека к ограде церковной, если он, еще не решаясь креститься, скажем быв в прошлом воинствующим атеистом, теперь, по молитвам своей жены, матери, дочери или кого-нибудь еще из близких, уже не отвергает хотя бы этих внешних как бы знаков церковности, то это добро; и педагогически это будет подводить его к более существенному в нашей вере – к поклонению Богу в духе и истине.
А если же таковые действия воспринимаются как своеобразного рода магия, как некое “церковное лекарство”, но при этом человек вовсе не стремится к тому, чтобы воцерковиться, чтобы стать православным христианином, только успокаивает себя, что вот я нечто такое совершаю и это послужит каким-то оберегом, то такого рода сознание провоцировать не нужно.
Вот, исходя из этих двух возможностей, вы решайте применительно к вашей конкретной ситуации, нужно или не нужно предлагать кому-либо из ваших близких святынечки церковные».
Иордань
В наше время в России все шире возрождается обычай создания и украшения иордани – водосвятной крещенской проруби.
В одном из замечательных рассказов А.П. Чехова ярко описывается такое оригинальное «художество».
Художество
Хмурое зимнее утро.
На гладкой и блестящей поверхности речки Быстрянки, кое-где посыпанной снегом, стоят два мужика: куцый Сережка и церковный сторож Матвей. Сережка, малый лет тридцати, коротконогий, оборванный, весь облезлый, сердито глядит на лед. Из его поношенного полушубка, словно на линяющем псе, отвисают клочья шерсти. В руках он держит циркуль, сделанный из двух длинных спиц. Матвей, благообразный старик, в новом тулупе и валенках, глядит кроткими голубыми глазами наверх, где на высоком, отлогом берегу живописно ютится село. В руках у него тяжелый лом.
– Что ж, это мы до вечера так будем стоять сложа руки? – прерывает молчание Сережка, вскидывая свои сердитые глаза на Матвея. – Ты стоять сюда пришел, старый шут, или работать?..