Пражская весна

– Только то, что сказал! – Я посмотрела в глаза итальянцу. – Товарищ Сталин был студентом духовной семинарии, но вместо последнего экзамена по богословию и распределению по приходу викария Христа выбрал Революцию. Создатель Советского Союза – товарищ Ленин был юристом. Я же – выходец из рабочего класса, занимаюсь политикой. Что касается Папы Римского Пия XI – то он был фашистом. – Надеюсь, это вас не шокировало?

– Нет, что вы, – смутился итальянец, сжав под столом кулак. – Так просто его еще не тыкали носом в грязную миску. Аньелли понимал, что из его биографии не выкинешь того, что он воевал против русских. Сейчас он понимал и то, что лидер русских коммунистов прошелся по его биографии вдоль и поперек. Нужно было внимательно следить за разговором.

Сегодняшний обед – это шанс на миллион. Не смотря на его миллионы, вряд ли Джованни получил бы такой карт-бланш за просто так. Он был нужен русским коммунистам.

Премьер-министр Италии был заинтригован сегодняшним обедом. Но с момента, когда русские упомянули Муссолини, Моро был немного растерян. По сути дела он ранее входил и в Правительство Дуче, а вдруг русские предъявят какие-либо претензии. Моро успокоился, когда правитель Русской Партии перевел разговор на церковников.

– Товарищ Джовани, а вы сами в футбол играете? – поинтересовался у итальянца Команданте.

– Нет, товарищ Кастро! – быстро ответил итальянец, у меня нога сломана. Но моя футбольная команда ищет новые матчи и новых соперников.

– «Ювентус» мечтает выиграть кубок УЕФА. – Это европейская футбольная лига. – Пояснила я непонимающему Кастро.

– Знаете товарищи, у меня появилось предложение для товарища Аньелли и его футбольной команды. Почему бы «Ювентусу» не сыграть товарищеские матчи со всеми командами представителей стран, присутствующих на нашем обеде, жаль только Демократической Германии сегодня нет с нами. Ну с ними вас свяжет товарищ Моро, а я помогу.

– Это будет интересно! – загорелись глаза Команданте. Он оценивающие посмотрел на итальянца. Итальянец в ответ улыбнулся. Команданте был католиком, но не смотря на приверженность идеям коммунизма, он немного тушевался в этой теплой компании. Когда он был у себя в Латинской Америке, то там было все ясно, а тут много чего непонятного было намешано.

Мужчины, сидящие за столом, оторвались от обеда и восхитились идеей. Они не могли понять, для чего, тут на празднике появились итальянцы. А тут предлагают общее дело.

– Товарищ Аньелли, я вам предлагаю пообщаться с представителем каждой страны и выработать график совместных футбольных матчей, можете начать с Команданте, а заключительный матч провести у нас в Москве. С нашей стороны товарищ министр Косыгин в вашем распоряжении.

– Товарищ Косыгин, – я наклонилась чуть вправо, – идея достаточно сырая, нужно ее отработать – со всеми представителями. Обсуждение можно перенести на вечер, после посещения ВДНХ.

– Да, товарищ Брежнев, – согласился со мной министр, – так и сделаем.

– Косыгин был шокирован напором Брежнева на этом протокольном мероприятии. Да, он понимал, что ради Тольяттинского автозавода надо подружиться с Моро. Но УЕФА? Брежнева интересовали только машины. Спорт был для него ничего не значащей темой, нет, конечно, золотые медали на Олимпиадах и Брежневу нравились, но вот фанатом он не был.

Я понимала мотивы директора «Фиата» – ему нужны были рынки сбыта, а мне нужен был свободный маневр по внутренней политике СЭВ. Пока вопросами СЭВ занималась межгосударственная комиссия во главе с Косыгиным. Это означало, что придется плотно контактировать и с Косыгиным и с его карманным экономистом Либерманом. Чем больше мне приносили материалов по реформам Либермана, тем больше я задумывалась над вопросом по этой личности.

Ладно, сейчас не время Либермана, сейчас обед, и мне надо покушать. Гости были заняты обсуждениями футбольных баталий. Команданте был в ударе. Он тоже смекнул, что итальянец – это выход на европейские рынки. У Кубы была транспортная проблема – весь фрахт шел через нас, их собственный фрахт блокировался Вашингтоном.

Обед закончился. Народ все еще был погружен в футбольные баталии. Охрана тихо подвела к нам Моро и я, Косыгин и Подгорный пошли в следующий зал на переговоры. Зал был не такой огромный, чем тот, в котором мы обедали. Тут был камин. Я подозревала, что это были ранее подсобные комнаты. Вообще, Кремль с его пяти-семи метровыми потолками начинал раздражать.

Комната с камином как нельзя лучше подходила для переговоров. Моро и переводчика усадили на небольшой диван, сами мы сели в кресла, расположенные полукругом от журнального столика, на котором стояли кофейные принадлежности.

– Благодарю вас, господа, что вы пригласили меня на празднование вашего Дня Победы! – начал с благодарностей Моро.

– Ну, Девятое мая и ваш праздник тоже, вы смогли справиться с проблемой Муссолини, – благодушно изрек Подгорный.