Пражский фугас

– Придется. – Капитан повернулся к младшему сержанту Арамяну. – Сако, остаешься за старшего, мы с лейтенантом к дозору.

– Есть, товарищ капитан!

– Расставь людей так, чтобы при необходимости можно было занять круговую оборону.

– Да, командир.

– Никаких действий без моей команды!

– Даже если на нас выйдут немцы?

– Не задавай глупых вопросов, сержант.

– Понял, командир.

Акчурин взглянул на Зинкова и распорядился:

– Вперед, к дозору! Смотри по сторонам и под ноги. Если тут стоит воинская часть, то могут быть растяжки.

– Ты это мне, Фарид, говоришь?

– Да, Жора.

– Хорошо, смотрю по сторонам и под ноги.

Офицеры прошли пятьдесят метров, поднялись на холм. Его вершина густо заросла кустарником, но у самого края была залысина. На ней и распластался дозор.

Командир группы и его заместитель легли рядом с сержантом и красноармейцем.

– Смотрите, товарищ капитан. Похоже, мы вышли в укрепрайон, – заявил Лисенко. – Там грузовики, бронетранспортеры, солдаты и офицеры вермахта и СС. Рабочие заносят какие-то контейнеры в ДОТ. Стемнело уже, видно плохо.

– Что за хреновина? – не сдержался Зинков.

Капитан достал карту, взглянул на нее под плащ-палаткой при свете фонарика и сказал:

– Никаких укреплений тут не указано. Слева в пяти километрах расположено местечко Рундаль, на таком же расстоянии севернее, ближе к Польше – Бегрице. Между ними дорога, вдоль нее стоят селения Копице, где обозначен концлагерь, Румбок, Тимбур, Зейнице. И все. Наш маршрут делает поворот на юг там, где находится ДОТ. Ничего не понимаю.

Заместитель оторвался от бинокля и доложил:

– Слева и справа еще ДОТы, командир.

– Пожалуй, это действительно линия обороны. Укрепрайон.

– Выходит так.

– Почему не отмечен на карте?

– Ты у меня спрашиваешь?

– Я у себя спрашиваю. – Акчурин тоже поднес к глазам бинокль. – У ближнего ДОТа три грузовика, два бронетранспортера, где-то рыл двадцать эсэсовцев, солдаты в форме вермахта, офицеры, генерал-майор. Рабочие, по одежде узники концлагеря, заносят в ДОТ какие-то контейнеры. Что здесь происходит? Ради чего тут околачивается целый генерал-майор вермахта?

– Вообще-то, Фарид, мы должны выйти к трассе, – напомнил командиру заместитель.

Акчурин повернулся к нему.

– И пропустить это? – Он указал на технику и ДОТ. – Ты ведь понимаешь, что если в разведуправлении фронта нам проложили маршрут через укрепрайон фашистов, то это означает, что там о нем не имеют ни малейшего представления.

– Тогда надо связываться с подполковником Семенчуком.

– Рано, Жора. Судя по внешнему виду ДОТа, он строился лет тридцать назад.

– Хочешь сказать, это линия обороны Первой мировой?

– Я хочу сказать, что ДОТ старый. Вполне возможно, что здесь проходит оборонительная линия, но действующая ли? Не исключено, что немцы используют только одиночный участок в качестве склада.

– Что будем делать?

– Проверять. В первую очередь нам следует узнать, что немцы делают сейчас. Давай к группе, передай приказ Миронову и Лазареву отойти от места расположения на пятьдесят метров севернее, повернуть на запад, добраться до соседнего ДОТа, посмотреть его, но внутрь не лезть.

– Понял. Пошел. – Лейтенант Зинков отправился к бойцам, уже занявшим круговую оборону.

Капитан позвал дозорного Гурули:

– Бадри!

– Я, товарищ капитан!

– Спустись по восточному склону, пройди на юг пятьдесят метров, посмотри ДОТ, оцени его. Может, что-нибудь интересное увидишь.

– Есть!

– Вперед!

Отправив красноармейца, Акчурин перекатился на его место, устроился рядом с Лисенко.

Тот продолжал наблюдение и проговорил:

– Я не могу со стопроцентной уверенностью сказать, но на контейнерах, по-моему, нанесены знаки химического оружия, зеленый круг с черной каймой, посредине череп с косточками.

– Так по-твоему или нанесены?

Сержант вздохнул и ответил:

– Я же сказал, не могу дать гарантии, но нечто подобное на контейнерах было. Разглядеть не смог потому, что темно уже.

– Химическое оружие, – проговорил капитан. – До сих пор немцы не применяли его в этой войне.

– Сейчас, когда близится их конец, они пустят в ход все, что имеют.

– Это так, но как узнать, не ошибся ли ты?

– Если тут склад, то можно войти в него.

Капитан усмехнулся и проговорил:

– Да, причем легко. Что нам двадцать-тридцать солдат? Нас же целых восемь человек. Мы в лесу, а охрана зайдет в ДОТ. Нет ничего проще. Ты, Гриша, иногда думай перед тем, как что-то сказать.

– Иначе мы ничего не узнаем.

– Ты лучше напряги память и вспомни, точно ли на контейнере было обозначение химического оружия.

– Да чего напрягать. Скажу так, пятьдесят на пятьдесят, что-то такое было. Круг зеленый, с черной каймой, в середине что-то черное, но не круги, не квадраты, рисунок какой-то.

– Ладно, будем надеяться, что ребята, посланные к ДОТам, что-то узнают.

– Еще контейнер, товарищ капитан! Точно такой же, смотрите!

Капитан поднял бинокль и отчетливо увидел в луче фар зеленый круг с черепом.

Узники концлагеря занесли контейнер в ДОТ.

– Ты оказался прав, – сказал Акчурин. – Это контейнер с химическими зарядами, но с какими? Хотя нам это, в принципе, без разницы. Сколько контейнеров занесли в ДОТ, ты считал?