Пражское путешествие гурмана

Если же после сытного обеда вы еще почувствуете в себе силы, чтобы завершить все это пиршество отменной точкой, то в качестве десерта вам предложат лапшу с творогом и орехами, пирог с маком, творогом и сливами или абрикосовый пирог. Очень хороши на десерт яблоки, запеченные «в мундире», — такое горячее пирожное, которое любят готовить словацкие бабушки, можно, конечно, выбрать и классику — грушу с мороженым Stracciatella или карамельное мороженое, по вкусу дополненное марочным «Савиньоном».

Надо отметить еще одну очень важную особенность этого ресторана: замечательный панорамный вид на Прагу, причем с оригинальной и редкой точки — с вершины холма Кунратицкого леса. Окна по всему периметру северо-восточной стороны ресторана позволяют любоваться этим видом с любого столика.

Я заказал бокал прохладного «Рислинга» (в «Колибе» замечательная коллекция отменных белых моравских вин) и бутылочку минеральной воды, паштет из гусиной печенки и шашлык с чесночным соусом — мясо ягненка с луком и беконом. К мясу мне посоветовали взять миску салата, я выбрал свой любимый шопский салат. Мне понравилось, что тарелку для главного блюда принесли горячей, а мясо с шампура сняли прямо передо мной. Вечером здесь играют национальные мелодии на цимбалах, обстановка в ресторане настолько уютная и приятная, что уходить отсюда не хочется. Я вышел из «Колибы» в полном восторге. День был в разгаре, а я уже столько успел сделать. Был соблазн завернуть в пансион и прикорнуть после сытного обеда часок, но я решительно отвел эту пораженческую мысль, спустился к метро и отправился на другой край Праги, на темнеющий медвежьей тушей зеленый холм Петршин, что на левом берегу Влтавы, на который смотрел во время обеда.

Есть города, где природа играет строго отведенную роль: фрагмента фасада, рамки для колоннады, перспективы — для художника. В Праге можно часами гулять и не встретить ни единого дерева — форму растительности здесь принимает причудливая кирпичная кладка. Но стоит поменять место, и в рамку пейзажа вплывет, как медведица, линия Петршина или уступы Вышеграда. В такие моменты природа входит в ландшафт, всякий раз играя на контрасте со слишком вопиющим модерном — или стремниной готики.

Эффект — фантастический!

Глеб Шульпяков «Выход в город»

На левом берегу Влтавы, чуть левее Страговских башен, над пражской «Венецией» — Кампой — зеленой громадиной возвышается Петршинский холм. Склоны холма заросли деревьями и кустарником, превратив его склоны в густой тенистый парк. Справа, как позвоночник доисторического гиганта-ящера, тянется та самая легендарная «Голодная стена». Рассказывают, что во времена правления достославного Карла IV выдался неурожайный год, и король повелел помогать голодным, выдавая им кусок хлеба и миску похлебки, но чтобы не унизить людей милостыней, он предложил им выйти на работу и возводить стену, якобы для обороны города. Поразительно, что в те далекие, жестокие средневековые времена правитель думал о достоинстве своих подданных, а не только о том, сколь поднимет его рейтинг это благодеяние.

История Петршина очень давнишняя. Летописец Космас считал, что название холма произошло от латинского слова petra, что означает «скала». Был ли прав автор этого утверждения — сегодня судить трудно, но вершина холма действительно скальная, и камень, вернее, песчаник, брали в старые времена для строительства. Например, импозантный Сазавский костел был построен именно из петршинского песчаника.

Во времена язычества вершина холма считалась местом святым, там происходили жертвоприношения — язычники считали, что огонь и дым очищают души умерших. После перехода чехов в христианство это капище было разрушено, а на его месте по приказу князя Болеслава была заложена часовня Святого Лаврентия.

Однако перенесемся через несколько столетий и окажемся в Петршинском саду в конце XIXвека. В 1880 году чешская общественность для ускорения развития промышленности в стране предложила провести в Праге земскую промышленную выставку. В рамках этого проекта в Праге было построено несколько интересных объектов, в частности, на вершине Петршина было решено поставить «Чешскую Эйфелеву башню» — доминирующую над всей Прагой.