Предание Темных

Не веря своим ушам, я поднимаю голову. Он стоит все здесь же, рядом со мной, и взгляд его все такой же тяжелый, но уже не мрачный, а скорее грустный. Будто бы ребенок, который только сейчас понял, что сильно сжав птицу, в итоге сломал ей шею. Он смотрит на эту птицу, и еще не до конца понимает, как это мог сделать именно он. Он же просто играл!

Только Влад не ребенок, а взрослым людям такое свойственно, только если у них совсем не все дома. Впрочем, это совсем не открытие! Но почему-то именно эти слова будто бы что-то выключают во мне. На место обреченности вдруг приходит злость. Нет, не злость – даже ярость. Настоящая ярость, заставляющая меня вновь уже более остервенело дергать треклятую лозу.

– Простить?! – ору я, а растение между тем рассекает мои руки все глубже и глубже – простить!? Ты связал меня, пока я спала, и притащил сюда! Ты все спланировал, дождался, пока все уедут, связал и Антона, а потом..

– Я этого не делал – перебивает он – я хотел лишь освободить тебя.

– Ну конечно!

Понимаю, что следует наоборот подыграть, что я верю ему, верю в его байки, так как тогда он, быть может, сочтет, что меня еще безопасно отпустить. Однако, внутри меня будто уже завелся какой-то механизм, который невозможно остановить – и этот механизм считает совершенно иначе, очевидно, работая порознь с инстинктом самосохранения. И заодно порознь со здравым смыслом, так как уже очевидно, что бесполезно теребить эту лозу, но я продолжаю раздирать себе руки резкими бесплотными движениями.

– Конечно, это не ты делал! Тогда кто, если нас в замке было всего трое? Антон? Ах, точно, он ведь тут же, с нами! – словно подтверждая мои слова, дворецкий вновь начинает мычать – кто тогда это сделал?!

На этот раз Влад опять молчит. Тот же тяжелый взгляд, так же нет ответа. Очевидно, даже психам подвластно понимать, когда их бредни заходят в окончательный тупик.

Мои руки уже изодрались окончательно, потому теперь я начинаю, будто в припадке, дергать той самой ногой, принявшись раздирать противной лозой уже ее. Влад молча наклоняется, вновь перехватив нож поудобнее.

– Убери от меня свои чертовы руки!

Но он все равно приподнимает уже натянутый, будто струна, стебель над моей лодыжкой (не касаясь кожи) и осторожно перерезает лозу ловким движением. После чего уже разжимает нож и кладет его на стол рядом со мной.

Лишившись, наконец, этой преграды – тут же стряхиваю с себя остатки пут и вскакиваю со стола, на несколько шагов от Влада, пока не упираюсь в стену. Хорошо бы, если бы это была сторона выхода – но дверь, которую теперь, поднявшись, я вижу – находится за его спиной.

Это усложняет дело.

Теперь гляжу на нож, который опрометчиво не схватила за собой со стола. Влад тяжело вздыхает и говорит медленно, будто бы каждое слово стоит ему усилий подъема стокилограммовой штанги:

– Я понимаю твое смятение. И, скорее всего, твое желание теперь уехать..

– Хорошо, что хотя бы в этом мы оба отдаем себе отчет! – бросаю я, хотя пора бы придержать язык.

– .. но замок сейчас для тебя самое безопасное место, Дженна – добавляет он. И не хватает только закадрового смеха и аплодисментов, как в тупых ситкомах на самых идиотских и абсурдных шутках.

Он делает шаг ко мне, но я настолько поспешно отскакиваю, что Влад тут же останавливается и возвращается на свое место:

– Обещаю, такого больше не повторится. Здесь ты в большей безопасности, чем где-либо.

Против воли вырывается истеричный смешок, скопленный всем тем увиденным мною за последние пять минут безумством:

– Безопасности?! Да это уже даже не смешно! Большего бреда я в жизни своей еще не слышала, даже когда говорили, что голоса на выборах подтасованы русскими хакерами! До твоего появления все места в этом чертовом мире были в равной степени для меня безопасны, но если и появилось теперь что-то опасное – то оно стоит прямо передо мной, едва положив нож на стол! И учитывая, что замок твой – то, если на то пошло, именно он и представляет для меня теперь самую большую опасность, а не наоборот!

Голос предательски срывается, показывая, насколько на самом деле моя злость базируется на страхе и беспомощности перед сложившейся ситуацией:

– Ты больной на голову, Влад! Знаешь, Лео был не прав, когда говорил про девчонок в шортиках. Нет, ты не извращенец..

Его лицо на мгновение озаряется неуверенной надеждой, когда я тут же добавляю, не делая паузы и отбивая каждое слово, точно приговор:

– Нет, не извращенец.. Просто чертов псих! Долбанный психопат, которого клинит так же часто, как поломанный мобильник! И если ты в самом деле думаешь, что сможешь заставить меня здесь остаться еще хотя бы на минуту, то можешь сразу кончать со мной! Потому что только охладев, я перестану желать убраться отсюда как можно дальше! От этого замка, а главное от тебя, чертова психопата! Ты ненормален и, более того, опасен! Тебе следует принимать таблетки, или..