Предание

— Правда, их уже не так много, и не таких редких пород. Но они наши, и мы можем прокатиться, когда ты захочешь. Здесь даже есть конь по имени….

— Ахиллес! — воскликнула я.

Не представляю, как сейчас выглядела. Но думаю, была очень похожа на ребенка, которому подарили самый заветный подарок. Готова была запрыгать от радости.

— Похоже, ты не утратила любовь к этим благородным животным….

Родион смотрел на неподдельный восторг от такой, казалось бы, простой вещи, и понял, как сильно ее любит. Он обхватил ее за талию и, подняв до своего роста, поцеловал:

— Я очень, очень, очень люблю тебя, и хочу, чтобы ты знала, что я никогда не забуду то, что ты для меня сделала….

— А ты мне очень, очень, очень нужен, мой невероятный Странник. Рон, мне впервые хочется закричать, Я люблю тебя!

— Эй, ну где вы там! — голос сестры прервал минутное единение.

— Твоя сестра хоть когда-нибудь может обойтись без тебя? — недовольно поинтересовался он, пропуская меня вперед через дверь.

Я засмеялась, отвечая:

— Теперь, я думаю, она будет нуждаться во мне все меньше и меньше….

— Хорошо бы так, а то я в тебе очень нуждаюсь.

— Скажи об этом Ярику, пусть не оставит ей свободного времени. — Пошутила, подтолкнув его вперед пониже спины.

— Уж я поговорю….

— О, да! Судя по твоему настрою, я сестру теперь вообще месяц не увижу! — с иронией, но с долей правды произнесла я и добавила. — Не надо, я ее очень люблю.

— Знаю, милая, и не собираюсь вас разделять. У нас теперь будет самая большая семья.

Смеясь, мы присоединились к друзьям, которые уже скрылись в доме.

Нам пришлось на минуту остановиться и подождать, пока привыкнут глаза к полумраку, царившему внутри. Часто моргая, я рассматривала изменения, произошедшие с домом, и только потом вновь посмотрела на четыре целующиеся пары, стоящие лестницы.

Рон театрально кашлянул, и они оторвались друг от друга.

— Олеська, я до сих пор не верю, что все это не сон! — воскликнула Ольга, сияя как фонарик от счастья.

— Идемте, сейчас вы поймете, что это не сон! — лукаво сказал Ярик, притягивая ее к себе.

— Ты о чем это?!

— Подумай….

У сестры даже рот открылся от возникшей мысли. Ярослав расхохотался, смотря на ее ошеломленное и сконфуженное лицо.

— Я вообще-то думал несколько в ином направлении….

— Откуда ты знаешь, что мне пришло в голову! Я не думала ни о чем плохом! — смущенно выпалила Оля, радуясь, что в комнате темно, и никто не видит ее красное лицо.

— Я же не сказал, что это плохо….

— Замолчи, ладно! — Оля сделала серьезную мину, так как комната заполнилась дружным смехом друзей.

— Хорошо, но вопрос остается открытым. — миролюбиво согласился парень и добавил. — Идемте, мы вам кое-что покажем.

Ребята поднялись к галерее, подвели нас к стене, щелкнул выключатель.

Слабый свет, идущий из-под потолка, заливал стену ровным мягким светом.

Подруги, как и я широко распахнули глаза от неожиданности. Перед нами висели портреты, нарисованные в прошлом. Те самые! Сходство было уловимо, хотя и не сто процентное.

— Как красиво! — выдохнула Лена, проводя дрожащей рукой по холсту.

— Это вы красивые, поэтому картины и получились такими великолепными.

На первой картине была ОЛЯ.

В белом платье у камина сидело просто очаровательное создание. Свет от огня в камине озорно играл в распущенных светлых волосах, а невинный взгляд светло-карих глаз был так глубок и таинственен.

— В жизни не видела, чтобы она была какой кроткой! — выпалила я, пораженно.

— Просто маленький хитрый чертенок! — согласилась, смеясь, Ленка.

На втором полотне была ЮЛЯ, сидящая на мягком ковре в амазонке, а в ногах лежала белая гончая. Склоненная на бок голова и игривый взгляд серых глаз просто идеально ей соответствовали.

С третьего холста на нас смотрела ЛЕНА. Она стояла на лестнице. Создавалось такое впечатление, будто, она вот-вот опустит занесенную ногу на ступеньку и сойдет с полотна.

Четвертая картина резко отличалась от всех. Это была всадница в черной амазонке с развеваемыми ветром волосами. Ее зеленые глаза были устремлены куда-то вдаль, но все же выдавали ее печаль, скрытую где-то глубоко-глубоко. Вдали клубились темные тучи, а от яростных порывов ветра гнулись макушки деревьев. Конь, сдерживаемый твердой рукой, казалось, застыл, как прекрасное изваяние. Гордые представители своих пород.

— Неужели, это я? — моя рука потянулась к лицу. — Не могу поверить!

— Ты, подружка, и не смей говорить, что ты некрасива, или что это только мастерство художника! — перебила меня Лена.

— Да нет, просто поразительно….

На пятой картине была КАТЯ. Ее красивые мягкие черты лица освещала свеча, стоявшая на столике. Девушка сидела в кресле в светло-голубом платье с открытой книгой в руке. Глаза смотрели с вопросом. И весь вид был таков, будто, она вот-вот ее поднимет, и продолжит прерванное занятие.

Оля, Лена, Катя, Юля и я переглянулись, подмигнув друг другу, и обернулись к своим молодым людям.

— Мы никогда не забудем этих дней, спасибо, что подарили нам их.

— А мы надеемся, что все наши следующие приключения не будут так опасны для вас, и нам больше не придется так безумно беспокоиться.