Преданная демократия. СССР и неформалы (1986-1989 г.г.)

Вспоминает А. Исаев: «Летом 1987 года я впервые попал в спецхран Ленинки и прочитал там множество литературы начала века: Новомирского, левых эсеров, эсеров-максималистов, материалы Кронштадта. И начался период моего увлечения эсерством. До этого я себя то считал, то не считал анархистом. Я был анархистом в программе-максимум, но все время хотел найти какую-то идейную традицию, более приближенную к реальности. Анархизм, как я полагал, страдает упрощением. А бакунизм был течением народничества с сильными элементами анархизма. Но Бакунин был неразрывно связан именно с анархией. Эсеры-максималисты были очень близки к бакунизму, но не называли себя анархистами, считая необходимым сохранение более организованных структур. Я подумал, что мы похожи на них. Мы потом еще более года обсуждали возможность эсеровского самоназвания».

Программные установки «Общины» остались левосоциалистическими. Но риторика становилась все более радикальной. Именно такой риторический сдвиг, а не действительная конструктивная программа ее лидеров привел в последующем к анархистской самоидентификации «общинного социализма».

БЫТЬ СВОБОДНЫМ

ОКОНЧАТЕЛЬНАЯ РЕДАКЦИЯ программного документа под названием «Декларация историко-политического клуба „Община“ принадлежит перу А. Исаева и В. Гурболикова. Она была принята делегацией „Общины“ на информационной встрече-диалоге „Общественные инициативы в перестройке“ в конце августа и затем утверждена собранием членов клуба.

По сравнению с научным тоном предыдущих проектов декларация приобрела компактную форму, лозунговый тон и одну новую для документов «Общины» мысль, навеянную обсуждениями трудов анархиста Новомирского: