Преданная Россия. Наши «союзники» от Бориса Годунова до Николая II

Наполеону было вновь суждено удивить весь мир. Наши «союзники» словно устроили чемпионат по ускоренному проигрышу войн: повторялась история годичной давности с австрийцами, только размеры катастрофы были еще большими. В это сложно поверить, но за один день прусская армия умудрилась проиграть целых два сражения! 14 октября 1806 года, сам Наполеон разгромил их под Иеной, а маршал Даву под Ауэрштедтом. Это было не просто поражение, а настоящая катастрофа. Да еще такая, которой до сих пор не знала мировая история. Одна из крупнейших держав Европы, была за один день разбита и за тринадцать дней полностью оккупирована, а ее армия перестала существовать!

Бонапарт, желавший поскорее закончить войну, предлагает Пруссии мир на неплохих условиях. Прусский король, надеясь на своего русского союзника, отвечает отказом. Снова Россия должна была воевать с Наполеоном в одиночку, фактически только за сохранение «союзной» Пруссии. Забегая немного вперед, скажем одну весьма забавную вещь: 26 апреля 1807 года прусский и русский монархи заключили в городе Бартенштейне новую союзную конвенцию. В ней в общих чертах давался ответ на вопрос «за что воюем». Итак, согласно этому документу в случае разгрома Франции, Пруссия получит свои старые владения или соответствующую компенсацию; Австрии и Англии обещалось территориальное расширение. С нами вышла заминка. Россия не получала ничего! Более того, одной из статей конвенции провозглашалась независимость и целость Турции!

Из-за фантастических статей этой конвенции снова отчетливо проступал английский след! Стоило нам с Наполеоном соперничать, терять десятки тысяч солдат, чтобы гарантировать целостность Османской империи, с которой мы в это же самое время воюем! Вот так британские руководители и решали свои внешнеполитические задачи. Во главе полностью суверенной России стоит суверенный монарх, но его с английской разведкой связывают такие нити, что страна полностью теряет самостоятельность своей внешней политики…

Правда, русскому обществу все же надо было объяснить, зачем гибнут в центральной Европе десятки тысяч русских солдат. Александр I не придумал ничего умнее, чем приказать Священному Синоду объявить Наполеона антихристом. Глупость царя и Синода ужаснула всех грамотных священников. Ведь согласно канонам православной церкви антихрист должен первоначально захватить весь мир, и лишь потом погибнуть от божественных сил, а не от рук людей. Из этого следовало, что сражаться с Бонапартом бессмысленно. Однако для полуграмотных мужиков версия о дьявольском происхождении Бонапарта была вполне правдоподобной.

Война меж тем продолжалась. Русские солдаты продолжали умирать за то, чтобы в Пруссии все было хорошо, и Фридрих-Вильгельм III сохранил свой престол. Для кампании 1806–1807 годов Россия выставила 160 тыс. армию. Этого Александру показалось недостаточно. Следующий факт малоизвестен у нас и связывается обычно с Отечественной войной 1812 года. На самом деле в ноябре 1806 года особым царским манифестом было объявлено о сборе ополчения – «внутренней, временной милиции» численностью 600 тыс. человек! Ведь Наполеоновская армия приближалась к границам России. (Переходить она их, правда, ни в коем случае не собиралась – но это уже детали). Русский народ, весь как один человек должен был встать на борьбу с Францией (что нужно англичанам) и на защиту Пруссии (что нужно пруссакам)! Даже безоружный – собранное ополчение вооружить ружьями смогли лишь на пятую часть, остальные получили пики и копья. Слава богу, что ополченцев в тот раз в боевых действиях не использовали.

Но зато регулярная русская армия продолжала ненужную России войну, обороняя территорию прусского «союзника». 8-го февраля 1807 года у города Прейсиш-Эйлау, после череды мелких стычек произошло большое кровопролитное сражение. Наполеону не удалось разгромить русскую армию. Противники понесли огромные потери, и только тот факт, что русская армия ночью покинула поле битвы, позволило Бонапарту объявить эту битву своей победой. Чтобы убедить в этом всю Европу, он простоял на поле сражения 9 дней. Потери сторон были столь ощутимы, что следующие пять месяцев серьезных сражений не происходило. Противники накапливали силы. Наполеон, верный своей тактике одного решающего сражения, пытался навязать русским битву, но генерал Беннигсен от нее упорно уклонялся. Тогда французский император направил главные свои силы прямо на Кенигсберг. Он предвидел, что русский главнокомандующий будет вынужден спасать этот главный город «союзной» восточной Пруссии.