Преданная

— Я хочу поблагодарить тебя, — произносит он глухим голосом. — Помнишь, как нам сообщили, что мои гены — повреждены. Они продемонстрировали нам результаты тестов, даже я сам в это поверил, а ты — нет.

Он гладит меня по щеке.

— Трис, ты всегда утверждала, что я… здоровый.

— Ты и на самом деле здоров. — Я беру его за руку.

— Но никто больше так не считал.

— А между тем, ты — абсолютно нормален, заслуживаешь любви. Ты — самый лучший человек, которого я когда-либо знала, — шепчу я и едва не плачу.

Едва я успеваю договорить последние слова, как он целует меня. Страстно отвечаю на его поцелуй, притягивая его к себе за рубашку. Затем толкаю в дверь, ведущую в полупустую комнатушку рядом с нашей спальней, и захлопываю дверь ногой.

Так же, как я всегда считала его достойным лучшего, он всегда настаивал на том, что я сильнее, чем сама думаю. Наверное, именно на это и способна любовь: она заставляет тебя быть чем-то большим, чем ты являешься.

Он гладит мои волосы, перебирает пряди. Мои пальцы дрожат, но я не боюсь, что он заметит мой страх или силу моих чувств. Я притягиваю его еще сильнее к себе и еле слышно произношу его имя. Мне начинает казаться, что он — часть меня самой, как руки, глаза или сердце. Мы — одно целое. Стягиваю с него одежду, провожу рукой по его плечам, представляя, что они — мои. Потом я снимаю свою рубашку, и он помогает. Какая же я тощая, маленькая и болезненно-бледная. Но он смотрит на меня, не отрываясь.

Тобиас такой красивый. Тонкие черные татуировки выделяются на его коже и делают его похожим на скульптуру. Еще минуту назад я была убеждена, что мы отлично подходим друг для друга. Что же, возможно, это и так, но только до тех пор, пока мы одеты. А он застенчиво улыбается и привлекает меня к себе. Наклоняется и шепчет: «Ты прекрасна…» И я ему верю.

Он приникает полуоткрытыми губами к моим губам, кладет ладони мне на бедра, его пальцы цепляются за пояс моих джинсов. Осторожно прикасаюсь к его груди, прижимаюсь к нему, чувствуя его прерывистое дыхание.

— А знаешь, я тебя люблю, — говорю я.

— Знаю, — отвечает он.

Тобиас хитро подмигивает, обнимает меня за ноги и забрасывает к себе на плечо. Я хохочу, пусть и немножко нервно, а он несет меня к дивану и довольно-таки бесцеремонно сбрасывает на него. После чего ложится рядом. Я провожу пальцами по его коже. Он сильный, гибкий и уверенный в себе. Он — мой. Я тянусь к его губам.

Раньше я боялась, что, оставшись наедине, мы будем продолжать ссориться и, в конечном итоге, это просто разобьет мне сердце. Но теперь знаю, я слишком сильна, чтобы сломаться так легко.

42. Тобиас

Первое, что я вижу, когда просыпаюсь на диване, — темные силуэты летящих птиц на ее ключице. Ночью здесь было холодно, и Трис подняла брошенную на пол рубашку и накинула на себя, но сейчас она съехала у нее с одного плеча.

Мы и прежде не раз спали рядом, но сегодня все по-другому. Раньше мы оставались вместе потому, что хотели утешить или защитить друг друга, а на этот раз все гораздо проще: мы просто хотим быть вместе.

Протягиваю руку и дотрагиваюсь кончиками пальцев до ее татуировки. Трис сразу пробуждается. Она тянется ко мне, ее тело теплое, мягкое и податливое.

— Уже утро, — говорю я.

— Ш-ш-ш, — шепчет она. — Если ты не будешь говорить об этом, оно не настанет.

Я прижимаю ее к себе, кладу ладонь ей на бедро. Ее глаза широко распахнуты и насторожены, несмотря на то, что она только что проснулась. Целую ее в щеку, затем в шею. Ее руки обвиваются вокруг моей талии, она вздыхает мне в ухо. Мой самоконтроль вот-вот исчезнет; пять, четыре, три…

— Тобиас… У нас есть на сегодня несколько дел.

— Ну и ладно, — говорю я ей в плечо, медленно целуя ее татуировку.

— Нет, нам пора.

Валюсь обратно на подушки, и мне становится зябко без ее тела.

— Ясно. Кстати, твоего брата надо подучить стрельбе. Ну, на всякий случай.

— Неплохая идея, — говорит она тихо. — Он стрелял… пару раз.

— Я его потренирую, — предлагаю я.

— Спасибо.

Она садится и приглаживает рукой свои волосы. В утреннем свете они отливают золотом.

— Я знаю, тебе он не нравится, но…

— Ты позволишь ему сделать то, что он хочет.

Она улыбается и чмокает меня в щеку.

Смахиваю с шеи последние капли воды после душа. Мы с Трис, Калебом и Кристиной находимся глубоко под землей, в тренажерном зале в зоне «ГП». Здесь прохладно, тусклые лампы освещают тренажеры, маты, шлемы, мишени. Я выбираю оружие, похожее по размеру на пистолет, но более громоздкое, и протягиваю его Калебу.

Пальцы Трис переплетаются с моими. Все легко и естественно: каждая улыбка, взгляд, слово или движение. Если сегодня у нас все получится, то завтра Чикаго будет в безопасности, Бюро изменится навсегда, а мы с Трис начнем строить свою собственную жизнь. Может, мне даже удастся сменить пушки и ножи на что-то продуктивное, вроде отверток, молотков или лопат. Вдруг нам повезет?

— Эта штуковина заряжена не настоящими пулями, — объясняю я Калебу, — но она отлично нам подойдет.

Калеб робко сжимает пистолет, как будто боится, что тот взорвется сию секунду.