Преданные солнцем (СИ)

— Вы откуда такие нарядные?! — окинул нас всех взглядом седовласый, слегка полноватый мужчина.

Ну да. Я в светлом костюме, расшитом бусинами, который слегка помялся, от дождевика, Мари так и вообще, как будто только после салона красоты, Ким в брюках и рубашке. Выглядели мы конечно потрёпанными, но рубашка есть рубашка.

— Со свадьбы. — ответила я, а что скрывать, как есть.

Он ещё немного на нас посмотрел и указал на дверь в конце коридора. Мы сопротивляться не стали.

— Там перегородок нет, так что с начала девочки, потом мальчики. Или, как хотите. Вещи сюда, после стирки вернут. — указал он на большой ящик, стоящий у стены.

За дверью расположились душевые. Мать его, ДУШЕВЫЕ! Судя по торчащим с потолка дырявым квадратам, оттуда должна литься вода. Мари подошла к стене и повернула ручку. И сверху и правда полило.

Прям в одежде она подошла под струю, как загипнотизированная. Я её понимаю, это похоже на сон. Мы начали раздеваться все разом. Какие тут к чёрту мальчики-девочки!

— Мари! Раздевайся! — кричала я на ходу скидывая одежду.

Я просто боялась, что воду отключат, и она не успеет насладиться моментом полностью. Постоять под душем в одежде конечно тоже хорошо, но голым всяк лучше.

Мужик ещё не успел закрыть за нами дверь, и сейчас ошарашенно пялился. А что он хотел? Да, мы такого никогда не видели, и да, мы одна семья. Нам можно мыться всем вместе.

Глава 24

Водяной душ лучшее что происходило со мной, кажется, за всю жизнь. Я не мучилась с настройкой температуры, как только меня коснулись первые капли воды, мне было уже все равно, горячая она или холодная.

Мы неспешно намыливались, наливая шампуня целую ладонь. Никто из нас никогда ничем подобным не занимался, но сейчас мы были похожи на самых настоящих банщиков.

Этот процесс мы сто раз видели в кино, и ещё миллиард раз каждый прокручивал это в голове. За последние сутки я только думала об этом раз пять. Так что сейчас, мы уверенно намывались. Тёрли друг другу спину, плескались и кидались в друг друга пеной. А после того, как нас оповестили, что до конца подачи воды осталось пять минут, просто стояли, пытаясь почувствовать на себе каждую каплю и запомнить этот момент. Вряд ли нам ещё когда-нибудь удастся это испытать. Откуда у них столько воды вообще?

Вот теперь, пожалуй, можно и умирать. Пусть они тут самоуничтожаются как хотят, я бы хотела запомнить этот мир счастливой.

Мы оделись, в предоставленные нам одежды белого цвета. И знаете, сегодня мы их с удовольствием напялили, и я даже понимаю почему. Потому что мы понимали, что не сможем испачкать их собой.

Нас поселили в комнату, зайдя в которую мы обнаружили Мюль.

— Мюль! Что происходит? — настало время вспомнить, что нас сюда не душ принять привели. Хотя как-то всё равно уже.

— Да ничего. Летим в лагерь к оппозиции. Если соберётесь прыгать с шаттла в полёте, позовите, я с вами.

Какая-то она была недовольная. Мне кажется, если бы кто-то из нас встретил при таких обстоятельствах, ни маму конечно, но Марка например, счастья были бы полные штаны. А Мюль сидела вполне спокойно, не выражая ничего кроме лёгкого раздражения.

— Мюль? Это же мама твоя? — не поняла Мари, ну и мы вместе с ней.

— Ну да. Мама.

— И ты совсем не рада встретить её тут? — начали мы раскручивать её на беседу. Надо же понять, что тут происходит.

— Я видела её слишком часто, чтобы радоваться встрече. Она работает на повстанцев. Предательница. — спокойно пожав плечами ответила Мюль.

Мы начали судорожно оглядываться в поисках камер и прослушки. Наши передатчики у нас забрали, как только мы вошли.

— Не волнуйтесь. Она не допустит, что б об этом узнали, нас не слушают. Только если она.

Оказывается, мама Мюль тут дольше чем она. Бросив семью на Луне, она отправилась на Землю, чтобы принять участие в войне. Первый раз, Мюль её увидела спустя месяц своего плена. Как она рассказывала, мать её не видела, но, если бы и увидела, вряд ли бы что-то изменилось.

Она молча покинула Луну, бросила их с отцом и младшей сестрой, а потом появилась перед ней спустя четыре года в компании уродов, которые удерживали Мюль и её народ в плену. Я, если честно, не могу понять почему эта женщина ещё жива. Хотя, когда я считала Марка последним говном на этой земле, убить я его тоже не смогла.

Нас слегка удивило, что настолько коренной житель Луны, как мама Мюль, может участвовать в войне против неё. Против своей семьи и друзей.

— Она помешанная. Всегда считала, что Марс и Луна не справедливы к Земле. Проводила больше времени здесь, чем дома, кто-то и вдохновил её на вступление в ряды повстанцев, а с учётом того, что изначально она попала в ряды оппозиции, стала шпионом.

— Ты не боишься говорить об этом так открыто? — поинтересовался Адам.

— Нет. Я уже сказала ей всё, что об этом думаю. — Мюль немного изменилась, она стала жёстче и намного спокойнее.