Преданные сражения

Для обороны Румынии и жизненно важного нефтяного района Плоешти немецкой группе армий в составе двух немецких и двух румынских армий пришлось после окончания русского весеннего наступления закрепляться на трудно обороняемом рубеже. Входившая в состав группы армий румынская группа армий Димитреску формально включала в себя 6-ю немецкую и 3-ю румынскую армии и насчитывала в общей сложности двенадцать немецких пехотных и одну танковую дивизию, а также четыре румынские пехотные я одну кавалерийскую дивизии. Они располагались по Днестру от его устья до района северо-западнее Кишинева. Затем линия обороны резко поворачивала на запад, примыкая восточнее Прута у Корнешты к правому флангу 8-й армии. Однако группа армий Димитреску удерживала не весь западный берег широкого Днестра. В ходе весеннего наступления русские захватили плацдармы у Тирасполя и Григориополя и сумели отразить все попытки немецких войск ликвидировать эти плацдармы. С тех пор как осенью 1942 г. было приостановлено немецкое наступление на Дону, русские всякий раз с подлинным мастерством овладевали на всех водных рубежах такими плацдармами в качестве трамплинов для последующих наступательных операции и никогда не боялись удерживать их в любых условиях, не жалея сил на отражение немецких контратак. Если, следовательно, оборона Днестра и без того уже осложнялась плацдармами противника и не могла быть успешной без крупных резервов, то дополнительная угроза для оборонявшей Днестр 6-й армии существовала на ее северном фланге. Примыкавшая к ней у Корнешты оборона 8-й армии, насчитывавшей вместе с подчиненной ей румынской 4-й армией восемь немецких и одиннадцать румынских дивизий, а также четыре румынские горно-стрелковые бригады, проходила, пересекая простирающиеся в меридиональном направлении долины Молдавии, через Яссы в западном направлении и упиралась севернее Романа левым флангом в восточные склоны Карпат, которые оборонял один немецкий корпус.

С весны немецкая группа армий была значительно ослаблена. Пять из шести своих танковых дивизий ей пришлось передать группе армий «Северная Украина», откуда эти дивизии были взяты для ликвидации прорыва на фронте группы армий «Центр» и, наконец, частично оказались даже в Курляндии. Но, кроме этого, для усиления других фронтов из ее состава были изъяты четыре пехотные дивизии.

На боеспособность примерно двадцати использовавшихся здесь румынских дивизий, которые в большинстве своем были вкраплены в немецкую оборону, особых надежд возлагать не приходилось. Слишком большое превосходство русских и длинная цепь поражений, отбросивших их или их соотечественников с Дона и кубанского плацдарма через Крым назад в Румынию, подействовала на них так сильно, что теперь румынские войска не могла воодушевить даже идея защиты родины и сознание необходимости выполнить свой долг. Также мало привлекал большинство солдат и лозунг борьбы против большевизма. Тоталитарный режим, державшийся в стране лишь благодаря победам немецких войск и вытекавшим отсюда территориальным приобретениям, потерял всякую популярность.

Даже не располагая конкретными фактами, которые проливали бы свет на действительное положение вещей, германское высшее военное руководство должно было бы все-таки оценить обстановку в стране как совершенно аналогичную положению в Италии весной 1943 г. Вновь противник был у порога, а частично уже и на территории страны, лишь с большой неохотой терпевшей диктатуру, и не было никаких оснований надеяться, что реакция у румын будет иной, чем у итальянцев. В добавление ко всему общее положение Германии за истекший год значительно ухудшилось, что окончательно рассеяло веру в возможность немецкой победы. Но в 1943 г. германское командование еще располагало достаточными силами, чтобы иметь наготове резервы для подобных случаев. Теперь же, когда немецкие войска повсюду отступали, нельзя было высвободить ни одного соединения. Тем охотнее верил Гитлер заверениям Антонеску, ссылавшегося – прозрачно намекая на события 20 июля – на надежность своих генералов, и успокаивающим донесениям недальновидного немецкого посла в Бухаресте, который, полностью подтверждая вытекавшую из самого положения вещей личную союзническую верность Антонеску, верил также в политическую устойчивость режима в стране. Еще более поразительным было то, что и немецкая военная миссия в Бухаресте, находившаяся в стране уже почти четыре года, не замечала нарастания [625] опасности изнутри. Напротив, новый командующий группой армий «Южная Украина» генерал-полковник Фрисснер вскоре после вступления в должность предупредил 6 августа Берлин о критическом положении дел в румынских частях на фронте и о настроениях в тылу, предусмотрительно потребовав, чтобы ему были переподчинены многочисленные, рассредоточенные по территории Румынии формирования вооруженных сил, полиции и прочих германских органов для организации централизованной обороны в тылу. Но это предостережение было отвергнуто Гитлером, указавшим, что Фрисснеру следует устремлять свой взор вперед, а не назад.