Преданные

Это был разгром. Ликкай рассказал, что их отряд куратор вынес минуты за три. И это нормально. Тут свои уловки и свои схемы, опыт и знание местности, конечно. Но Рива у нас была не любительница проигрывать, и, будучи крайним проявлением перфекционизма в нашей галактике, теперь страдала за всех. Кстати, с поля нашего поражения куратор уходил первым. И, мне кажется, будь он бабой, отмстил бы Риве за ее сногсшибательную походку по прилету. Но девушке хватило и его здоровой спинищи, о которую она и приложилась в последний раз, как наглядный пример своего унижения.

А если представить, что весь отряд Стара противостоит нам, мы были бы сметены на подступах к лабиринту, даже не заметив этого.

— Слишком много свободы, курсант. С учениками эта схема проходила за счет непредсказуемости, но для меня вы, те, кто существуют без тактики. Ваш расклад должен быть таким, чтобы даже зная, что вы будете делать, у врага не было иного выхода, как следовать вашим правилам, — назидательно бубнил Стар на следующий день. — Иначе, вы — рыбки в аквариуме. Прихлопнуть вас проблем не составляет. Вы ограничены водой, размерами стеклянной коробки, и, тем, что вы — рыбы.

Рива.

Тренировки изматывали меня психологически, но от этого и физическая составляющая сильно хромала. Я никак не могла прийти к пониманию того, что собой представляет Стар, и как к нему относиться.

После того, как я очнулась в медкрыле возле раскуроченного УИБа, опутанная проводами, с телом, погруженным в специальный раствор который позволял наращивать ткани, создавая мне новую ногу, судьба решила, что мало мне было приключений за последние сутки и продолжила подбрасывать все новые испытания. Хотя, некоторые события испытанием не назовешь.

Например, когда пришел огневик, хромавший с перебинтованными руками и, наклонившись ко мне, прошептал: «Ты удивительная!»

Я замерла, а Ледж осторожно коснулся моей ладони, его пальцы были такими горячими, и, кажется, чуть подрагивали. Я скользнула своими пальцами по его, и парень опять наклонился и осторожно поцеловал, а потом прижался щекой к моему лбу.

Там, внутри, глубоко-глубоко, вспыхнула искорка, название которой я дать так и не смогла, но она была очень и очень приятная. Я Леджа часто видела, никогда не думала о нем в таком ключе, но это был первый мой поцелуй. И лишаться его после всего пережитого, мне совсем не хотелось.

— Я зайду попозже, — огневик осторожно поцеловал мой нос, стало так щекотно. — Сестра меня ждет.

Я кивнула, и когда за ним закрылась, дверь поймала себя на мысли, что лежу и глупо улыбаюсь.

Потом пришел куратор с предложением, от которого я чуть в растворе не утонула, исчезнуть из рядов УИБа. Я была в шоке, а Аломади смотрел на меня вполне серьезно и ждал, пояснив, что у меня есть отличное основание — уровень магии слишком низок, а все произошедшее, если кто-то из курсантов проболтается, можно списать на шок.

Но я не могла уйти. Ведь Настя, еле стоявшая на ногах, но живая и здоровая, девочки с первого курса, которые приходили меня поддержать и поблагодарить, все оставались. Нижи будет в ярости.

Аломади наблюдавший мои недолгие терзания, тепло улыбнулся, пожал мою руку и ушел.

А потом пришел Стар!

— Аломади же сказал, что прикроет! Куда ты полезла? — маг рычал, как зверь.

— Вы знали? — сделала удивленное лицо я.

— Конечно, знал! — рявкнул Стар. — Мы не допускаем женщин сюда. Нечего вам тут делать! Тебе что, смертей мало было при захвате УИБа?

— Но…

— А знаешь ли ты, что у Аломади дочь погибла при проведении подобной операции, и он рискует положением, вытаскивая таких, как ты?

— А вы знаете, что там погибли мои друзья?! Вы бы стояли в стороне? Не вам мне указывать. Предложение я выслушала. Отказаться мое право.

— Безмозглая.

— Если оскорбления закончены, не могли бы вы выйти? Я немного не в состоянии сейчас выставить вас вон силой.

Да, была злость, была обида на всего его вранье, на мое унижение на первом курсе, которое вроде бы и на благо мне должно было пойти. Но сейчас это было что-то другое. И это черте что, как Ина любит приговаривать.

Он был самым страшным куратором из всех, остальные отряды обходили его по широкой дуге, нас он гонял как рабов, безжалостно тыкая носом в ошибки, даже незначительные. Он не орал, не возмущался, но одного его презрительного взгляда хватало, чтобы представить себя полным ничтожеством.

Спустя месяц практики после очередной тренировки он постучался к нам в комнату, девочки в это время были в столовой, а я хотела связаться с родителями. Стар даже разрешения не спрашивал войти, просто шагнул в комнату.

— Ты же понимаешь, — начал он с порога, — Рива, я знаю, чьи тактики ты используешь, но тут они не подходят. В большинстве случаев у тебя не будет эффекта внезапности. А так, ты быстро угробишь отряд, и сама погибнешь! — Стар сел передо мной на корточки и, ожидая реакции, смотрел в глаза.