Преданный

Я поправляю свою эрекцию и шиплю, когда резинка моих боксеров задевает нежную плоть.

Ее расширенные глаза поднимаются на меня.

— Могу я… помочь тебе с этим?

— Не думаю, что это хорошая идея. — Если мы сделаем еще один шаг вперед, то останемся в моей постели до утра.

— Ох. — Она хмурится и плотнее закутывается в пиджак. — Ясно.

— Дело не в тебе. Просто….. — Мы работаем вместе. Я твой босс. И все же хочу оказаться внутри тебя больше, чем сделать свой следующий вдох. — Это не должно повториться.

— Понятно. — Неприятие в ее голосе ударяет меня в грудь. — Конечно, нет.

— Нам пора идти. У нас ранний рейс. — Мне хочется закинуть руку ей на плечи или взять ее за руку, но я сопротивляюсь.

Я облажался. Сильно. Но должен верить, что еще не поздно все исправить.

ГЛАВА 10

Лиллиан

Мы не говорили о том, что произошло прошлой ночью. Мы вообще почти не разговаривали. После того, как мы поцеловались, Хадсон проводил меня в мой номер. Он не смотрел мне в глаза, просто обменялись вежливым пожеланием спокойной ночи и разошлись в разные стороны.

Сегодня утром мужчина почти ничего не сказал, кроме предложения помочь с вещами. Ничего, когда мы остались одни в лифте. Всю дорогу до аэропорта он не отрывался от своего телефона. И сейчас, сидя через проход в самолете «Норт Индастриз», Хадсон не произносит ни слова.

Его ноутбук открыт, и мужчина поглощен работой. Он вернулся к делам, как будто самого сексуального опыта в моей жизни у того дерева в пустыне никогда не было. Вчера вечером тот сказал, что не сможет притвориться, будто ничего не произошло. Но, похоже, отлично справляется с этой задачей. И парень не первый человек, который солгал. В конце концов, он же Норт. Как глупо с моей стороны ожидать чего-то большего.

— Мисс Лиллиан, хотите, я положу это к вашим вещам перед взлетом? — спрашивает стюард, протягивая мне чашку кофе и глядя на куклу-качина, которую я крепко держу на коленях.

Его вопрос привлекает внимание Хадсона. Впервые с прошлой ночи наши взгляды встречаются. Его глаза мерцают так, что все мое тело покрывается румянцем.

Я крепче сжимаю деревянную скульптуру, чтобы выжать из нее все силы, которые нужны мне, чтобы разорвать зрительный контакт.

— Нет, спасибо. Я лучше подержу ее у себя.

— Уверяю вас, она будет в безопасности в задней…

— Нет, спасибо, — огрызаюсь я.

Глаза стюарда расширяются.

Боковым зрением улавливаю улыбку Хадсона.

— Извините, я просто боюсь летать, — говорю мужчине, стоящему в проходе. — Мне сказали, что этот парень олицетворяет силу и власть. Он правитель неба и защитник всех, так что… я буду держаться за него, если вы не против.

— Конечно. — Слегка улыбнувшись, он направляется к передней части самолета.

— Мне было интересно, почему ты выбрала именно его. — Хадсон не отрывает взгляда от экрана своего ноутбука.

— О, так ты сейчас говоришь со мной. — Я дерзко смотрю на его лицо.

Мужчина облизывает губы — почему он так делает? Особенно теперь, когда я знаю, как хороши эти губы на вкус.

— Самое подходящее место, — тихо бормочет он себе под нос. Закрывает ноутбук и отстегивает ремень безопасности. Встает как раз в тот момент, когда самолет катится вперед.

— Что ты делаешь? — Я смотрю, как он пересекает проход и занимает место, которое находится прямо напротив моего.

Опирается локтями на колени, придвигаясь еще ближе. Мой позвоночник и плечи болят от усилия, которое требуется, чтобы вдавить себя глубже в спинку кресла. Находясь слишком близко к нему, я действую импульсивно. Каждый сантиметр расстояния имеет значение.

— О прошлой ночи.

Самолет набирает скорость.

— О, боже. — Я втягиваю воздух и закрываю глаза. Образы огненных взрывов вторгаются в мой мозг.

Подумай о чем-то мирном. О чем-то расслабляющем.

За веками мелькает образ рта Хадсона на моей груди. Жар в его взгляде, когда он смотрел на меня, наблюдающую за ним. Расплавленное желание разливается внизу моего живота, заставляя меня сжать колени вместе.

— Эй. — Голос Хадсона глубокий. Хриплый.

Я чувствую, как его рука ложится на мое колено. Открываю глаза, он так близко.

Присев на краешек своего сиденья, он кладет обе руки мне на колени.

— Ты в безопасности. Я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось.

Нелепо верить, что Хадсон может как-то повлиять на то, разобьемся ли мы или нет, и все же уверенность в его голосе заставляет меня думать, что он может в одиночку удержать этот самолет в небе. Мужчина большими пальцами успокаивающе поглаживает мои колени. Я жалею, что надела брюки, а не юбку, чтобы чувствовать его прикосновения к своей коже.

Его глаза — это якорь, они удерживают мои, удерживают меня.

— Дыши, Лиллиан.

Я прерывисто втягиваю воздух.

— Вот так. — Тон его голоса низкий, успокаивающий, как шепот любовника.