Преданный друг (СИ)

Когда в следующую субботу Лаврик не дал мне поговорить с Олежкой, сказав, что тот спит, а на мой прямой вопрос ответил неопределенным «на днях», я поняла, что больше так продолжаться не может.

В воскресенье утром, едва забрезжил рассвет, я и Егор сели в машину и поехали в Оренбург.

ГЛАВА 34. НИКА

Я позвонила Лаврику в десять часов, когда мы уже были на посте ГАИ за пятьдесят километров от города. Все-таки позвонила, хотя внутренний голос убеждал меня не делать этого — не предупреждать, а наоборот, застать врасплох, не дав времени на подготовку... к чему бы то ни было.

Недовольный и явно занятый, Лаврик сказал, что перезвонит, и положил трубку.

И тогда я выключила телефон.

Да, я хотела узнать, где находится Олежка. Мне совсем не улыбалось вламываться без предупреждения и устраивать неприятный сюрприз, но Лаврик явно что-то скрывал, а я уже предприняла благородную попытку решить все по-хорошему, от которой он отмахнулся.

А значит, у меня теперь развязаны руки. Мне даже стало немного легче: вот так, я заявлюсь без предупреждения, и ему придется все мне объяснить. И, может быть, даже не мне. Я прикрепила номер Киры Черномаз к цифре «1» в быстром наборе.

Только когда мы остановились у магазина, за которым начинался съезд к дому, я включила телефон и положила на колени, ожидая звонка. Он зазвонил уже через пять минут.

— Ну, что там у тебя стряслось? — спросил Лаврик, когда я ответила. — То звонишь и говоришь, что надо поговорить, то отключаешь телефон. Я вообще-то работаю.

— Я в городе, — сказала я, — и уже почти возле дома.

Он молчал недолго, но тяжело.

— Значит, приехала. Одна?

— Нет, — сказала я. — С Егором.

— И Егор у нас выступает в качестве кого?

— Слушай, я не хочу ругаться... — начала я, но он перебил:

— Да и я не хочу. Так... уточняю детали. — Пауза. — Зачем приехала? У тебя здесь есть какие-то дела?

Но я не была готова притворяться, что он ничего не понимает.

— Ты не давал мне поговорить с сыном. И ты тянешь время, хотя обещал мне тридцать один день. Что происходит?

Раздавшийся в трубке смех был насквозь фальшивым.

— А, вот оно что. Ты испугалась. Следовало от тебя ожидать.

На языке вертелось «А есть чего пугаться?», но я промолчала.

— Так я зайду? — спросила вместо этого.

— Как я могу не пустить в дом мать моего ребенка? — все так же фальшиво изумился Лаврик на том конце линии. — Заходи, конечно. Оба заходите. Я поставлю кофе, посидим, поговорим, как в старые времена...

Я не выдержала:

— Лаврик, ты правда хочешь продолжать разговор в таком тоне?

— А ты правда решила, что я заберу у тебя ребенка?.. — процедил он сквозь зубы и положил трубку.

Я глубоко вздохнула, пригладила волосы, поглядевшись в зеркало над сиденьем, придала своему лицу более или менее уверенное выражение и посмотрела на Егора.

— Как я выгляжу?

— Лучше всех, — сказал он, — а что?

Этих слов мне хватило.

Лаврик открыл дверь через секунду после того, как я набрала номер квартиры на домофоне, и уже ждал нас у порога, когда мы поднялись. Оглядел нас пристальным взглядом и отступил в сторону, когда из-под его руки вынырнул мой сын и запрыгал на месте, радостно вопя:

— Мама!

— Сынок! — завопила я тоже, хватая Олежку в охапку, и все проблемы мира сразу перестали иметь значение, потому что мой ненаглядный ребенок был со мной.

— Проходи, я закрою дверь, — сказал Лаврик Егору, пока мы с сыном обнимались.

Радость от встречи с сыном затопила меня; я прижимала Олежку к себе и все никак не могла отпустить, хотя он уже рвался «на волю», чтобы показать мне новые игрушки. Мы добрались до гостиной, где с экрана телевизора весело смеялась проказница Маша, и я наконец позволила Олежке слезть с моих рук.

—Давай-ка поздоровайся с... — я оглянулась на Егора, который шел за нами, — дядей Егором, ты ведь его знаешь.

Олежка тут же стушевался.

— Здрасте.

— Здравствуй, — сказал Егор приветливо. — Про кого это мультфильм?

Олежка замялся, но, поймав мой ободряющий взгляд, ответил:

— Про Машу.

Спустя пару секунд возбуждение все же пересилило страх, и мой сын с новой силой потащил меня за собой, к загончику из лего, в котором стояли два космических корабля — он брал их с собой — и внушительное незнакомое мне сооружение из пластика, похожее на космическую базу. В прозрачных отсеках виднелись человечки, возле закрытых дверей выстроились космонавты разных мастей и размеров.

— Это мы сКы-сюшейпостроили! — заявил сын, указывая на базу, и краем уха я услышала, как сразу следом выругался себе под нос застывший в дверях Лаврик. — Полет на Марс! Видишь, они сидят внутри? Это потому что снаружи нету воздуха!

— Ксюша — это какая-то девочка, которая приходила к тебе в гости? — поинтересовалась я.

Олежка засмеялся, мотая головой.

— Нет, ты чего, мам! Кы-сюшазрослая, как и ты. Она с папой работает. Мы вместе ходили в парк! — сообщил он доверительно и принялся объяснять мне, как далеко лететь на Марс.