Преданный (ЛП)

К тому времени, как я добираюсь до кости, он уже оседает на стуле.

— Вколи ему адреналин. Он должен чувствовать все, — кричу я. Грейсон втыкает иглу ему в шею и вводит жидкость.

— Через минуту он будет в полном порядке.

Я хлопаю его по щекам. — Подъем! Подъем! У нас еще немного времени осталось.

Он стонет, его единственный глаз приоткрывается.

— Тебе еще не суждено умереть. Ты годами мучил Розу. Справедливо, чтобы ты испытал ее боль.

Я провожу зазубренным краем по последнему лоскуту кожи. Безжизненная рука приземляется с мягким стуком.

Желтая жидкость растекается лужей у моих ног.

Я смотрю на него с отвращением.

— Серьезно? Я ожидал лучшего от первенца Романо.

— Мой отец убьет тебя.

— Что ж, он может присоединиться к тебе и твоему брату в аду. Небольшое семейное воссоединение.

Грейсон перевязывает руку, обжигает культю и накладывает повязку. От запаха жарящего мяса меня передергивает.

— Почему-то мне вдруг захотелось хот-догов? — Грейсон усмехается, обматывая обрубок левой руки Данте.

Я разрываю его рубашку, обнажая волосатую грудь, и достаю маленькое лезвие ножа из кармана.

— Это за ее кошмары.

Я наношу глубокие порезы по его груди и животу, его мышцы напрягаются, пока я режу, создавая узор из рассечений.

Он задыхается между каждым взмахом моего лезвия, едва в состоянии держать голову. Я бросаю взгляд на Фрэнки. Ему не терпится добраться до него. Если кто-то и может заставить Данте заговорить, так это Фрэнки.

Я отступаю назад и подзываю его кончиком ножа. — Твоя очередь.

Фрэнки хватает Данте за горло, заставляя его посмотреть на себя.

— Последний шанс, прежде чем я под корень отрежу тебе член. Где, черт возьми, Ева?

— Пошел нахуй, Фрэнки, — хрипит Данте.

Фрэнки отходит назад, поднимает ногу и бьет его в грудь, опрокидывая вместе со стулом.

— Думаешь, он действительно отрежет член? — Грейсон появляется рядом со мной, скрестив руки на груди, наблюдая за Фрэнки. Клянусь, во взгляде у Грейсона есть проблеск одобрения.

— Ставлю на это.

Безумные глаза Фрэнки смотрят на нас. — Келлер, сними с него цепи и держи.

Келлер разрезает путы Данте, укладывает его на землю плашмя и фиксирует ему ноги.

— Грейсон. Хватай его за руки.

Фрэнки расстегивает ремень Данте, стаскивает с него штаны, обнажая его сморщенный член. Мы все взрываемся смехом. Мольбы Данте срываются сквозь его опухших губ.

Я протягиваю Фрэнки свое лезвие ножа. Он хватает вялый орган и начинает резать. Келлер и Грейсон отворачиваются. Я никогда не слышал, чтобы мужчина так кричал — достаточно громко, что звенит в ушах.

Фрэнки опускается на колени, отрезанная часть Данте едва помещается в его руке.

— Впервые я отрезал член, — ворчит он.

Он заталкивает член в рот Данте, чтобы заглушить крики. Он истекает кровью по всему бетону, сомневаюсь, что ему осталось долго жить.

— Он не скажет нам, где Ева, — Фрэнки встает с обреченным вздохом.

Но это еще не конец. Мы не прекратим ее поиски. С Данте, однако, покончено. Я просто хочу вернуться к моей Розе.

Я встречаюсь взглядом с Грейсоном.

— Сожги его.

— Будет сделано, босс.

Нас четверо, мы ублюдочные садисты. Каждому из нас знакома боль. Мы плохие люди. И никогда не будем хорошими. Но мы всегда будем лучшими для наших женщин и детей. Все, что мы делаем - ради них.

И прямо сейчас я хочу, чтобы моя крепко обняла меня.

Келлер и Фрэнки волокут окровавленного, потерявшего сознание мужчину через маленькую дверь, ведущую к фургону. На другом конце участка есть огороженная зона именно для такого «барбекю». В нашей работе такие места становятся привычным делом.

Грейсон обливает Данте бензином, вонь наполняет воздух. Полагаю, это лучше, чем моча и пот. Веки Данте трепещут, он еще в сознании, чтобы понимать, что происходит.

Я подхожу с сигаретой во рту. Мужчины расступаются.

— Это за Розу.

Я прикуриваю, затягиваюсь и бросаю ему на грудь. Мы вчетвером отходим назад, наблюдая, как пламя охватывает его тело. Он мечется по обугленной земле, издавая крики отчаяния, которые сливаются с треском адского пламени.

— Я возвращаюсь к моей женщине.

Они все кивают, пламя пляшет в их глазах. Я и так всё видел. Он мёртв.

ГЛАВА 77

Роза

В доме гробовая тишина. Сиенна, Мэдди и дети отправились спать. Это было хорошим отвлечением на некоторое время. Приятно наконец-то чувствовать себя частью семьи. Но мне не хорошо от того, что Мэдди вынуждена сидеть на конспиративной квартире, когда завтра у нее срок родов.

Она пыталась подбодрить меня, говоря, что и так собиралась рожать дома. Грейсон не пускает ее в больницу без крайней необходимости. Особенно после того, как Фрэнки похитил ее оттуда.

Я должна бы быть удивлена, даже шокирована. Но нет. Не в этой жизни.

Не тогда, когда мой парень пытает моего бывшего жениха в подвале.

Я лежу в темноте, прокручивая сегодняшний день в голове.

Сделала ли я правильный выбор? Что, если я все испортила?

Я приглушаю крик рукой. А что, если Ева мертва?

Чувство вины разрывает меня на части. Какой бы выбор я ни сделала, я не могла победить.

Я слышу, как внизу хлопает дверь. Я беспокоюсь за Луку. Я знаю, каково это — отгонять кошмары, жить в оцепенении.