Преданный пес

Впереди, в темноте над городом, заскрежетало, переходя в вой и рев. Ерш вздрогнул, Хаунд ускорился. Глаза цеплялись за выступы, кочки, торчащие куски непонятного происхождения, медный провод, почти бухту, весь в зарослях травы, кусок кирпично-цементной стяжки, непонятно почему валявшейся здесь. Ага.

– Хитер бобер. – Хаунд рыкнул и пошел быстрее, следую направлению, заданному едва заметной арматуриной, согнутой куда-то на север.

Рев, идущий от города и сверху, повторился. Только ближе.

Хаунд и Ерш почти бежали, прямо между баков для газа, которые башнями высились над ними. Бежали, делая хитрую петлю, снова попадая к полоске зеленого тумана, никуда не уходящего от перекрестка. Стреляли там куда реже, кстати.

Еле заметную стрелку, в самом низу ржавого выпуклого бока, Хаунд заметил уже на полном бегу, стараясь поторопиться. Рев воздухоплавающего нечто, явно прущего к ним, его сильно смущал. Казалось, что на хвост к ним желал сесть ни много ни мало, а натуральный дракон. В драконов Хаунд не верил, но крыложоры случаются разные. Вдруг тут перед Войной оказалось гнездовье, к примеру, беркутов?

Такую любимую в качестве вешек банку из-под лимонада, вытертую временем в зеркало, он заметил на заборе. И тут же ветер принес ему подарок – едва уловимый запашок давно умершего человека.

Рев надвигался, рокоча в темном небе и потихоньку являясь во всей красе, превратившейся в смазанное темное пятно над верхушками деревьев, прячущих подъем дороги к городу.

– Что это за хрень?! – заорал Ерш.

Хаунд не ответив, постаравшись побыстрее добраться туда, где их явно ждал мумифицированный труп. Глупо? Нихт, нормально. Человек, это точно, ржавчиной несет, кожаной курткой истлевшей, порохом из патронов к ружью. Прятался же он где-то, так? Или нет и просто помер тут?

Рев нарастал. Рев вбивал в землю страхом. Его силища пугала.

Нетленные мощи, торчавшие сапогами из невысокого мохнатого холмика за рухнувшим забором из сетки, вели как маяк. Хаунд поднажал, уже явственно понимая размер напасти, налетающей из-за спины.

Рев ударил еще раз. Ерш закричал в ответ, разворачиваясь и собираясь стрелять.

– Сюда! – Хаунд схватил его за шкирку, бросая над мумией, лежавшей на самом пороге схрона.

Ружье он цапнул, не давая палить. Не стоит дарить Коту с компанией такую наводку. Пусть себе думает, что хочет.

Оглянулся. Замер.

До твари оставалось метров двадцать. Огромная кожистая дрянь, вытянутая шея, тупомордая башка, темные провалы глазниц, раскинутые крылья. Разинутая пасть.

– Хаунд! – заорал Ерш.

Рев ударил, вбивая в землю, ощутимой волной пройдясь по телу, заставив дрожать весь ливер внутри. Хаунд скакнул назад, перепрыгнув через мертвяка. Пихнул того ногой, сбивая вниз, на ступени, рванул заскрипевшую дверцу. Уже в темноте нащупал засов, вбил его в паз.

За стальной пластиной зашипело, зашкворчало, пахнуло едким.

– Кислота. – Хаунд ругнулся, отодвигаясь дальше.

Рев ударил снова, сверху и удаляясь. Ерш, икая, искал в своем рюкзаке что-то. «Что-то» оказалось обычной свечкой. Запаленная – чуть подсветила семь ступенек, упиравшихся в порожек.

– Посвети сюда. – Хаунд показал на мумию. – Вдруг знакомый?

Разобраться в знакомстве не вышло. Лицо съежилось, усохло, туго обтягивая череп. Странно, конечно, что его до сих пор не отыскали и не сожрали… Хаунд осторожно, концом ножа, тронул куртку, истлевшую по рукавам. Перевернул лацкан и замер.

Разбегавшиеся по груди светлые кристаллы ему не нравились. В дрожащем свете набухшие белесые шишки едва заметно вздрагивали. Кто знает, какая дрянь жила в них, но больше всего они напоминали грибы. Догадка показалась верной, нож чуть отодвинул куртку, замер, показывая натянувшиеся светлые нити, соединенные с кристаллами и уходящие внутрь трупа.

– Грибница, сука. – Хаунд снял со своего рюкзака куда более полезные факелы, всученные в Кротовке. Запалил и спустился вниз.

– Жечь нужно?

Ерш смотрел понимающе. Дряни вокруг хватало всякой. Грибы-паразиты редкостью не были. Если на кого-то из них попали поры – капец тогда.

– Нужно. – Хаунд отступил, нагнулся, спускаясь в убежище. – Так…

Хороший схрон кто-то устроил, ничего не скажешь. На дальних полках открыто стояли канистры, блестели банки-коптилки. Амбразуры убежища, выходящие наружу, почти полностью заросли. Лишь в одной, через щель, можно было разглядеть хренов перекресток с зеленоватым даже ночью туманом. Крылатая паскуда, чуть не угандошившая Хаунда с попутчиком, нарезала круги неподалеку.

– Дырку заткни, чтобы не отсвечивать, – кивнул Пес и занялся освещением, – сейчас осмотр проводить станем.

Горючка в канистрах не выдохлась. Лампы зажглись, подарили свет и надежду. Быть сожранным тупыми грибами, впивающимися внутрь требухи и жрущим изнутри, Хаунду не хотелось.

Им повезло. То ли споры еще не созрели, то ли грибница все же померла, проживая на единственном попавшемся человеке и высосав его полностью. Одеваясь в проверенную до мелкого шва куртку, Хаунд покосился на сапог мумии, видневшийся на лестнице.

– Жечь? – снова поинтересовался Ерш.