Преданный враг (Бригада - 3)

Посмеиваясь и подначивая друг друга, мужчины отправились переодеваться. В импровизированной костюмерной, где грудой была свалена "гражданская" одежда актеров, верещал мобильник Фила. Он взял трубку звонила Ольга. Ей надо было свозить сына в поликлинику, а верного Макса сегодня куда-то забрал Саша.

- Да, Оль... А вы где? Да, я закончил, сейчас обедаю и еду, - Фил говорил по телефону, одновременно расстегивая на себе многочисленные застежки рыцарских доспехов. - Да не вопрос, я успею! Здесь до Рублевки двадцать минут. Да, а потом сразу к вам... Все, договорились!

Он подхватил свой реквизит и направился к машине. Там его поджидал сюрприз. Какие-то остряки насадили муляж его отрубленной головы на торчавшую из стены арматурину. Во рту у резинового Фила торчала дымящаяся сигарета, а на переносице красовались его стильные черные очки.

- Это кто тут над покойником глумится?! - Фил со смехом огляделся по сторонам.

- Это же инсталляция, Валер! - с ехидцей крикнул ему кто-то из ассистентов.

Глядя на своего бессловесного двойника, Фил с сочувствием покачал головой:

- Что, Валерка, убили и обижают? - он снял с муляжа очки и нацепил их себе на нос.

С видеокамерой в руках к нему подошла Анна.

- Валер, встань к нему, я вас сниму, - предложила она.

Улыбающийся Фил приосанился и положил руку на резиновый затылок своей копии.

- Как смотримся, а?

- Супер! Ну просто красавцы! Плешку только ему прикрой...

Фил поправил вздыбленные волосы на темени муляжа и снова повернулся к камере. Вдруг его осенила неплохая идея - показать Оле и, главным образом, Ване только что отснятый бой.

- Ань, слушай, а ты трюк сняла?

- Конечно...

- Дай камеру, я Ваньке покажу, - попросил он. - А завтра я верну.

- Валер, пусть лучше Саша заедет... - негромко предложила Анна, отдавая ему камеру.

- Угу, я поговорю, - без особого энтузиазма пообещал Фил и кивнул своей отрубленной голове: - Ну что, брателла, поехали?

Он осторожно, с таким расчетом, чтобы не погасла сигарета, снял голову со штыря и шагнул к машине. В этот момент откуда-то сверху его окликнули:

- Валер, привет!

Фил обернулся - по лестнице спускался Андрей Кордон, продюсер фильма. На съемочной площадке он показывался крайне редко, поэтому Фил неподдельно удивился:

- Ба! Какие люди! - с издевкой в голосе протянул Филатов.

- Ань, сняли уже? - спросил Кордон подругу, пропуская колкость заимодавца мимо ушей.

- Сняли, сняли! - небрежно ответила она продюсеру и с циничной ухмылочкой подмигнула Филу: - Давно уже сняли...

- Ну и как трюк?

- Нормально, - ответил Фил. - Иваныч мне башку с одного дубля снес! А ты что это вдруг на площадке?

- Да вот, хочу посмотреть, как мои деньги тратятся... - с важным видом огляделся Кордон.

Фильм наполовину финансировался Бригадой, и Фил не.преминул напомнить об этом Кордону.

- Заметь, не только твои, да? - он поднял резиновую голову и сунул ее под нос продюсеру. - У-у-у!

Кордон не ответил, только с невозмутимым видом прикурил от огонька сигареты, торчавшей из муляжа.

Точить лясы с Кордоном у Фила не было ни малейшего желания, да и к Оле надо было поторапливаться. Он обогнул неподвижную фигуру продюсера и пошел к своему "мерсу". Муляж головы он убрал в сумку, а камеру положил на полку перед задним стеклом. После этого принялся стягивать с себя доспехи.

К нему подбежал ассистент - помочь справиться с громоздкой и тяжелой амуницией.

- Валер, ты обедать будешь? - спросил он, принимая сверкающую кольчугу.

- А что там?

- Рыба, как обычно... - скривился парень.

- Ладно, Миш, давай. Только скорее - мне ехать надо! - Фил взглянул на часы и усмехнулся, увидев, как осторожно ассистент складывает кольчугу. Да что ты с ней возишься - не бойся, не помнется!

XXXIX

Если бы кто-нибудь из друзей застал Пчелу за этим занятием - насмешкам и издевкам не было бы числа.

Витя Пчелкин сидел на диване в старой двухкомнатной хрущобе своих родителей и держал растянутый между выставленными ладонями моток пряжи, а его мать быстро и сноровисто сматывала шерсть в клубок. Судя по всему, это занятие было для Пчелы довольно привычным - он следил за движениями матери и плавно покачивал руками, чтобы нитка шла легко и не застревала.

Это и в самом деле было так. Витя был поздним ребенком - он появился на свет, когда его родителям уже перевалило за сорок. К своему сыну они относились как к главному богатству в своей жизни. С раннего детства мальчик был окружен самой трепетной и нежной любовью. И такое же чувство правда, тщательно скрываемое от чужих глаз - Витя испытывал к своим родителям. Он и сейчас старался не доставлять им огорчений, ни одна их просьба не оставалась невыполненной. Мать увлекалась вязанием и очень любила мотать шерсть с рук сына, и Пчела часто и не без удовольствия помогал ей в этом.

Он смотрел, как морщинистые, покрытые сеткой вен руки матери сматывают шерсть в клубок и думал о своем.