Преданный враг

– Нехорошо изменять любимой с мужчинами, – немедленно парировала Анна. Она прислонилась к косяку, освобождая своему приятелю проход.

Сняв пальто, Кордон бросил его на спинку кресла и по-хозяйски прошел дальше. Он был во вчерашнем костюме – видимо, эту ночь он провел вне дома.

– Какое твое сучье дело, девушка? – равнодушным голосом осведомился он.

– Пожалуйста, не ругайся, – поморщившись, попросила Анна.

– Заткнись, манюрка! – повысил голос Кордон. И тут же развернувшись к хозяйке, вполне вежливо спросил: – Так лучше?

Анна промолчала. Кордон удовлетворенно хмыкнул, снял с шеи бабочку и шагнул к дверям спальни. В ту же секунду они распахнулись – на пороге комнаты в одних трусах появился Белый. Он был похож на вурдалака – всклокоченный, лохматый, с помятым, одутловатым лицом и красными глазами.

Раздирая рот, Белый протяжно зевнул и вперил в продюсера сумрачный взгляд, не предвещающий тому ничего хорошего.

– Андрей-воробей, тебе что, в глаз дать? – почесывая грудь, сипло спросил он.

Кордон, надо отдать ему должное, не растерялся. Мгновенно развернувшись, он живо дунул к выходу, подхватив с кресла свое пальто.

– Аня, я позвоню, – бросил он на пороге.

– Буду ждать… – язвительно ответила она успевшей уже захлопнуться двери.

Анна обернулась к Саше и разразилась ехидным смешком. Белов тоже постарался улыбнуться, хотя ему-то было совсем не до смеха. Голова после вчерашнего буквально раскалывалась от тупой боли. Смущенно потирая лоб, он спросил:

– Ань, у тебя рассола нет?

– Найдется…

Пока Белов плескался в ванной, Анна приготовила ему опохмелку. Она налила мутноватый рассол в изящный высокий бокал и сунула туда соломинку. Венчал композицию ломтик соленого огурца, кокетливо надетый на край бокала, на манер обычного для коктейлей лимона.

Когда Саша, умытый и причесанный, вошел на кухню, Анна протянула ему плод своих стараний.

– Вот умничка… – от души похвалил хозяйку Саша.

Он вытащил соломинку, залпом осушил бокал и, не спрашивая, налил себе еще из предусмотрительно оставленной на столе литровой банки.

Утолив первую жажду, они перебрались в гостиную. Саша с бокалом в руке развалился в кресле, Аня, свернувшись калачиком, пристроилась рядом – на диване. Народное средство начало действовать – похмельный туман в голове Белова потихоньку отступал, рассеивался.

– Андрюха, наверное, обиделся? – повернулся он к девушке. – Как думаешь, я не переборщил?

Анна рассмеялась и беззаботно махнула рукой – да брось, мол, нашел из-за чего беспокоиться…

– А ты сильно от него зависишь? – спросил Белый, посасывая соломинку.

– Ну, как тебе сказать? – пожала плечами Анна. – Две главные роли в год, на фестивали езжу, дом у него в Лос-Анджелесе… Завишу, конечно…

Белов вздохнул.

– А хреново, когда от кого-нибудь зависишь, да? Ань?

– Всегда от кого-нибудь зависишь – такая жизнь… – снова пожала плечами девушка.

Тут в спальне запиликал Сашин мобильник.

– Блин, ну кто там еще? – недовольно буркнул он.

– Да выключи ты его, – предложила Аня.

– Сейчас… – Белов неохотно поднялся и прошел в спальню за телефоном. – Алло!

Звонил Фил. Его резкий, взвинченный голос как ножом вспорол вялое, тягучее и сонливое Беловское похмелье.

– Сань, мне только что позвонили – Космос разбился! Говорят, наглухо…

– Как – наглухо? – пробормотал оторопевший Белов.

– Ну как, как?! Насмерть! Вроде в грузовик воткнулся, что ли… Сань, да не знаю я ни хрена! – Фил почти кричал. – Сейчас поеду в «Склиф» – там все расскажут. Ладно, все, я перезвоню…

Саша с трубкой в руке вернулся в гостиную.

– Что-то случилось? – встревожилась Анна, едва взглянув на его вытянувшееся лицо.

– Друг у меня разбился… – с трудом выговорил Белов.

XXVII

В тягостном оцепенении Саша гнал свою машину к «Склифу». Он был подавлен, растерян, потрясен. Но сильнее всего его терзало раскаянье. Он без конца задавал себе один и тот же вопрос – почему Космос вчера оказался один? Да, в последнее время Кос опустился и стал совершенно невыносим. Но он же все равно оставался их другом! Почему же все – и сам Саша в первую очередь – от него отвернулись? Почему их друг оказался брошенным…

Ответов не было. Вернее, они были, но признавать свою черствость и равнодушие, свою косвенную вину в гибели друга совсем не хотелось…

Внезапно в его сознание как-то незаметно заползла подленькая, мстительная мыслишка. Ему неожиданно подумалось, что эта авария – не что иное, как возмездие. Кара за то, что Кос – пусть непреднамеренно, неосознанно, – но подставил его, Сашу, под пули людей Луки. И это из-за него, в конечном счете, умерла мама, и из-за него он вынужден сейчас гнать в Чечню оружие…

«Стоп!!!» – оборвал себя Белов.

Он испугался этой предательской мысли и тут же постарался ее прогнать. Контраргументы нашлись без труда – Белову было понятно, что участие Космоса в истории с оружием ничего не решало, так или иначе Введенский в паре с Лукой заставили бы его согласиться на все их условия…

«А Космос – он ведь брат мне… Брат, братишка, братуха…» – твердил он про себя как заклинание и вдруг стал неумело, нескладно молиться.