Предатель. Больше не твои

– Иван Иванович! Поздравляю тебя с очередным «веселым» кануном Нового года! Можешь благодарить за это Полиночку. Надеюсь, ей сейчас весело там.

На душе скверно, в карманах пусто.

Праздник скоро. А у меня ни женщины, ни денег.

Сердце разбито также, как и жизнь на осколки.

Выхожу из павильона, набираю агента Ольгу Бережную.

– Оленька, как так получилось, что я один не в курсе о срыве съемок? – кричу на женщину. – Почему я вынужден работать с таким некомпетентным агентом?

– Может, потому что все агенты Москвы отказались работать с Ваней Ветреным? – Отвечает дерзко. – И я осталась одна единственная, кто терпит общение с тобой?

– Кто же заставляет терпеть меня? – спрашиваю со злостью.

– Известно кто! Белла Игоревна. Уважаемая актриса печется о тебе, заботится. Если бы не она, сгинул бы ты Ванечка. В наших кругах таких как ты не любят!

– Каких?

– Тех, кто мнит себя топом, а сам вовсе не топ.

– Я играю с восемнадцати лет на большой сцене! – выпаливаю гордо.

– Таких выскочек как ты мы называем «не новичками».

Открываю рот, хватаю воздух, но никак не могу надышаться, чтобы сказать этой чванливой особе всё, что думаю о ней.

– Ты Вань, не нервничай.

– Деньги нужны позарез! Иначе кредитор устроит темную.

– Снова проигрался? Или на красивых баб спустил? Жениться тебе надо Ванька. Может, жена справится с тобой… хотя, вряд ли. Не родилась еще такая женщина, чтобы изменить тебя.

Глухо стону. Ну кто просит Ольгу лезть ко мне?

Я зарок дал, пока звездой кинематографа не стану, не женюсь.

– Жаль, – мычит Бережная.

И это ее «жаль» звучит как: – олень ты, Ветреный. Скитаться тебе вечно от сцены к сцене и играть второстепенные роли в ситкомах.

– Скоро утренники начнутся, Деды Морозы нужны будут, – усмехается Ольга.

Издевается ведьма!

– Ольга, спаси!

– Поклянешься здоровьем близких, что не сорвешь очередные съемки, не пошлешь стилиста на три буквы за то, что прядь волос сжег или кожу испортил, тогда чиркну адресок. Как раз твой типаж нужен.

– Клянусь здоровьем близких! – выпаливаю старательно.

Чего не поклясться-то? Они у меня все деревенские, здоровенные и никогда не болеют. На них можно воду возить. Впрочем, этим они и занимаются. С утра до вечера пашут. Фермеры они у меня.

Большая дружная семья фермеров Ветреных.

Одному мне повезло – удалось сбежать в город.

– Пиши адрес! – приказывает агент Ольга Бережная.

***

Глава 5

Иван

Мысли кружатся в голове как надоедливые конфетти. Падают на неподготовленную почву. Иду в офис киностудии, с которой никогда не имел дел. Не потому что она плохая, я – хороший. Не потому что гонорары здесь ниже, а в другом месте чуть выше.

Просто эта киностудия снимает фильмы для детей и подростков, и я ни черта не понимаю, почему поддался влиянию агента и последовал по предложенному маршруту.

Обычно я шагаю бодренько, а сегодня зависаю на каждом шаге в фойе, разглядываю афиши с детскими фильмами.

– Едрит- Мадрид! – громко ругаюсь, поскальзываюсь на идеально вымытой плитке.

Мимо темной тенью проносится черный кот и я окончательно прихожу в упадочное настроение.

– Мне хана!

Прислушиваюсь к своему сердцу и понимаю, что в нем нет больше веры.

Поскользнулся. Шелудивый чернильный кот дорогу перебежал.

Не хватало еще бабу с пустым ведром увидеть!

И тут нате, распишитесь, выходит из туалета уборщица с пустым ведром и шваброй, идет прямо на меня, вихляя бедрами и напевая веселую песню.

Как тот самый шелудивый кот бросаюсь под ноги вахтерше, прячусь за ее худенькой спиной.

– Красавчик, ты чего?

– Она ж с ведром!

– Ну так, не в ладошках же ей воду носить!

– Я на собеседование. Говорят, кино хорошее будут снимать у вас.

– Да, милок. Сам Тимофей Тектаметов будет режиссером. Ой, красивое кино он снимет!

До сегодняшнего дня я бредил международной карьерой, только сегодня услышав подтверждение об участии в проекте самого Тектаметова понял, что мне повезло.

Какое кино бы он не снимал, из-под его руки всегда выходит кассово успешный, а актеры просыпаются знаменитостями.

– Администрация на втором этаже, дверь налево, – дает указания женщина с алой губной помадой на губах, и я молниеносно взлетаю по лестничному пролету наверх.

Встречают меня недружелюбно.

– Я Иван Ветреный, пришел на кастинг.

– На какую роль?

– Точно не знаю, но за меня должна была похлопотать Ольга Бережная или Белла Игоревна.

– Какой вы! И часто за вас хлопочут женщины? – ухмыляется немолодая женщина, продолжая искать в компьютере письмо, которое я отправил вчера. В нем были файлы с портфолио, и описанием моей фильмографии.

– Вы знакомы с работами Тимофея Тектаметова? – интересуется собеседница и ее глаза горят. Явно хочет поболтать со мной о большом человеке.

– «Машуня – опасность», «Давай, Манюня», – перечисляю самые известные работы мэтра отечественного кинематографа.

– Что вас зацепило в работах?

– Зрелищность. Каскадерские трюки, – честно перечисляю.

– Именно! У вас есть каскадерские навыки?

– Нет, – мотаю белокурой головой. – Я же актер, мне надо беречь руки, ноги, мордашку.

– Взрослый мальчик, а такой смешной, – заключает особа и выдыхает обреченно: – От вас нет письма!